— Они уже 15 лет фактически не муж и жена, а вакуум всегда заполняется, тем более она женщина интересная, публичная, востребованная, так что не может быть несчастна по-женски. Мы договорились встретиться обсуждать мировое соглашение, а они уже несколько дней назад подали иск в суд, в котором указали адрес Степаненко, а не Петросяна, для получения всей почты. Елена Григорьевна живет там, где прописан Петросян, и не пускает его туда. Но мы мониторили ситуацию и узнали вовремя, хотя надеялись, что такого не будет. Адвокаты обязаны предвидеть разные сценарии. Поэтому, когда увидели иск на сайте суда, задали прямой вопрос, а нам сказали: «Ой, извините, мы забыли вас предупредить». Степаненко может претендовать на большее, чем половину, потому что, во-первых, в законе есть основания для отхода от принципа равенства при дележе имущества. В данном случае они неприменимы, но кто знает, как отреагирует суд. Во-вторых, имеет значение, что и как оценить. Недвижимость – это одно, а культурные ценности – другое. Например, вы знаете, за сколько купили картину, но не можете знать, за сколько сможете ее продать. Возможно, она будет стоить в разы дороже, а возможно, ее никто не возьмет. Это субъективные вещи. Так что можно взять маленькую картину, оценить ее в баснословную сумму и сказать: «Вот тебе, Евгений Ваганович, эта открытка, а вся недвижимость нам». Почвы для инсинуаций много, но надеемся, что до этого не дойдет. А Евгений Ваганович по одному самому спорному объекту (который стоит как половина всего их состояния) сразу предложил поделить ровно пополам. А дальше они уже это или совместно продадут, или вместе пользоваться будут… Но та сторона не согласна. Петросян мог бы теоретически исключить 15 лет, когда они живут раздельно, из периода, когда наживалось совместное имущество. Тогда все оформлялось на него. Но он не хочет, хотя мог бы это доказать. Он предлагает, чтобы все было по-честному. Это позиция порядочного человека, который в темном переулке поднимет уроненный вами червонец, догонит вас и отдаст, хотя никто этого не видел, да и вы сами не заметили. Так он считает согласно своему воспитанию. В некоторых странах при разделе имущества имеет огромное значение, по чьей вине распался брак, изменял ли кто-то из супругов. В нашем законодательстве это не учитывается. Пока полностью не проведена оценка, нельзя назвать точную сумму раздела: полтора ли это миллиарда, один миллиард шестьсот, один миллиард семьсот или два миллиарда. Большие деньги, половины которых достаточно, чтобы с улыбкой прожить человеку до конца своих дней. Машины – самое мелкое из того, что они делят. Дочь Петросяна, отмечу, ни на что не претендует, так как речь, слава Богу, не о наследстве. Все эти 15 лет они не растрогали брак, потому что так, как они, не разводясь, живет половина страны. Может, Елена Григорьевна и сейчас не желала этого, а затеяла только раздел имущества (это можно сделать, не расторгая брак). Ведь, подав иск, в заголовке которого было сказано о разводе и разделе, внутри заявления, в самой просительной части она насчет развода не написала ни слова. Забыла? Не хотела? Поэтому просить развода пришлось уже Евгению Вагановичу. А суд к ним отнесся предвзято, не дав время на примирение, которое положено по закону. Могли бы вообще тихо-мирно развестись в загсе, а после делить имущество в суде, раз без этого не могут договориться. Но, видимо, одна из сторон заинтересована в затягивании дела. Евгений Ваганович дал Елене Григорьевне путевку в жизнь. А она себя ведет по отношению к нему как минимум некрасиво. Где ее благодарность за все, что он для нее сделал?
