Смерть маньяка

Несмотря на показания машиниста поезда, мол, мелькнуло что-то светлое и мигом оказалось на рельсах, в 2013 году у властей появились большие сомнения в том, что Приклопил действительно покончил жизнь самоубийством. Полиция долго проверяла версию о том, не было ли у фаната нацистов сообщников, которые убили его, а после подбросили тело на железнодорожное полотно, чтобы замести следы. Однако однозначного отрицательного ответа на этот вопрос она так и не дала, в документах говорится лишь, что «с большой вероятностью злоумышленник действовал один».

Хоронили Вольфганга в закрытом гробу. Прощание было скромным, но… там присутствовала Наташа. «Нельзя в одночасье забыть единственного человека, с которым ты провела вместе долгие годы, пусть и не по своей воле», — признается потом она в интервью и добавит, будто бы в оправдание, что не плакала.

С девушкой трудно не согласиться. Вряд ли можно забыть человека, который 8 лет держал тебя взаперти в комнатушке площадью не больше 5 квадратных метров, восхищался Адольфом Гитлером, а посему считал, что условия проживания должны быть такими же, как в нацистских лагерях. У узницы был минимум вещей, минимум еды и максимум тяжелой работы по дому. Также психопат давал ей уроки чтения и письма, заставлял читать газетные статьи, которые ей приносил, слушать радио и смотреть видео (в доме до сих пор лежит тетрадь, в которой он записывал названия видеокассет для девочки). 

Голову Наташе Вольфганг брил наголо. И это породило волну слухов, из-за которых у Наташи уже после выхода на свободу начались большие проблемы. В помещении, где жила девочка, криминалисты обнаружили прядь детских волос. Тут же появилась версия, что пленница маньяка родила от своего мучителя ребенка, а потом убила младенца. Многие, кстати, верят в это до сих пор, а представители старшего поколения выражают свои эмоции вслух, и порой не только словами — однажды на Кампуш прямо посреди улицы бросилась пожилая женщина с кулаками. Наташа говорит, что это ее волосы, которые она спрятала, чтобы не забыть, какими они были…

Девушка-«невидимка»

Чем старше становилась девочка, тем больше «свободы» получала. Приклопил разрешил находиться в других помещениях, а позже, когда ей исполнилось 18, и выходить из дома вместе с ним. Маньяк продолжал «лепить» из нее женщину, что называется, под себя. Наташа открыто говорит о побоях, а тему сексуального насилия отказывается обсуждать наотрез. Через какое-то время у Вольфганга появился новый план: сделать девушке фальшивые документы и жениться на ней.

Свобода представлялась пленнице раем, однако насильник так запугал свою жертву, что не боялся брать ее с собой, а Наташа и не думала убегать, хотя такая возможность у нее была. Приклопил, не скрываясь, отправлялся с Кампуш на рынок, в булочную, по магазинам. Более того, однажды их автомобиль остановила полиция… и отпустила восвояси.

К слову, соседи вели себя почти так же, как полицейские — просто не обращали внимания на Наташу, которую регулярно стали видеть в саду и в машине Вольфганга. Ее считали помощницей по хозяйству или подружкой безработного связиста.

Дом, полный призраков

Кампуш, написавшая о заточении уже две книги, не берется комментировать мотивы своего тюремщика, замечая, что она не психиатр. Зато рассказывает, чем руководствовалась, приобретая дом Приклопила. Она отчаянно не хотела, чтобы жилье маньяка оказалось в чужих руках и дом превратился в место паломничества для странных людей, в глубине души восхищающихся самим психопатом, или в страшный аттракцион для тех, кто хочет пощекотать нервы.

Несмотря на то, что Наташе, по ее собственным словам, тяжело находиться внутри здания, она регулярно приезжает в Штрассгоф. Кампуш уверяет всех, что простила своего мучителя, чтобы освободиться от балласта прошлого, но все ее поступки говорят о том, что Приклопил все еще занимает одно из самых важных мест в ее жизни.

Даже глобальную перестановку в доме девушка делать не стала. Разве что избавилась от темницы, в которой провела 8 лет жизни. И то не по собственной воле. Власти прислали официальное письмо о том, что в ее владениях была сделана несанкционированная перепланировка, и помещение, где прошло ее заточение, предстоит ликвидировать…

Деньги и немного любви

Наташу многие не любят за то, что она делает деньги на собственной трагедии. Источники ее дохода пересчитать несложно — эксклюзивные интервью (первое телеинтервью принесло ей 600 тысяч евро), две книги, снятый на основе реальных событий фильм… Но Кампуш, когда ее прямо спрашивают о том, каково это — монетизировать свою ужасную историю, всегда задает встречный вопрос: «Если не я, то кто же должен на ней разбогатеть?».

С личной жизнью у Наташи все не так радужно, несмотря на то, что дважды в неделю она ходит к психотерапевту. Сама девушка уверяет, что «способна на отношения», однако признает, что ей сложно знакомиться с новыми людьми. Что-то нам подсказывает, что реализовать эту свою способность она сможет только тогда, когда окончательно избавится от мрачных теней прошлого. Но можно ли это сделать, превратив дом монстра в место памяти? У нас нет ответа и на этот непростой вопрос, а у вас?

Смерть маньяка

Несмотря на показания машиниста поезда, мол, мелькнуло что-то светлое и мигом оказалось на рельсах, в 2013 году у властей появились большие сомнения в том, что Приклопил действительно покончил жизнь самоубийством. Полиция долго проверяла версию о том, не было ли у фаната нацистов сообщников, которые убили его, а после подбросили тело на железнодорожное полотно, чтобы замести следы. Однако однозначного отрицательного ответа на этот вопрос она так и не дала, в документах говорится лишь, что «с большой вероятностью злоумышленник действовал один».

Хоронили Вольфганга в закрытом гробу. Прощание было скромным, но… там присутствовала Наташа. «Нельзя в одночасье забыть единственного человека, с которым ты провела вместе долгие годы, пусть и не по своей воле», — признается потом она в интервью и добавит, будто бы в оправдание, что не плакала.

С девушкой трудно не согласиться. Вряд ли можно забыть человека, который 8 лет держал тебя взаперти в комнатушке площадью не больше 5 квадратных метров, восхищался Адольфом Гитлером, а посему считал, что условия проживания должны быть такими же, как в нацистских лагерях. У узницы был минимум вещей, минимум еды и максимум тяжелой работы по дому. Также психопат давал ей уроки чтения и письма, заставлял читать газетные статьи, которые ей приносил, слушать радио и смотреть видео (в доме до сих пор лежит тетрадь, в которой он записывал названия видеокассет для девочки). 

Голову Наташе Вольфганг брил наголо. И это породило волну слухов, из-за которых у Наташи уже после выхода на свободу начались большие проблемы. В помещении, где жила девочка, криминалисты обнаружили прядь детских волос. Тут же появилась версия, что пленница маньяка родила от своего мучителя ребенка, а потом убила младенца. Многие, кстати, верят в это до сих пор, а представители старшего поколения выражают свои эмоции вслух, и порой не только словами — однажды на Кампуш прямо посреди улицы бросилась пожилая женщина с кулаками. Наташа говорит, что это ее волосы, которые она спрятала, чтобы не забыть, какими они были…

Девушка-«невидимка»

Чем старше становилась девочка, тем больше «свободы» получала. Приклопил разрешил находиться в других помещениях, а позже, когда ей исполнилось 18, и выходить из дома вместе с ним. Маньяк продолжал «лепить» из нее женщину, что называется, под себя. Наташа открыто говорит о побоях, а тему сексуального насилия отказывается обсуждать наотрез. Через какое-то время у Вольфганга появился новый план: сделать девушке фальшивые документы и жениться на ней.

Свобода представлялась пленнице раем, однако насильник так запугал свою жертву, что не боялся брать ее с собой, а Наташа и не думала убегать, хотя такая возможность у нее была. Приклопил, не скрываясь, отправлялся с Кампуш на рынок, в булочную, по магазинам. Более того, однажды их автомобиль остановила полиция… и отпустила восвояси.

К слову, соседи вели себя почти так же, как полицейские — просто не обращали внимания на Наташу, которую регулярно стали видеть в саду и в машине Вольфганга. Ее считали помощницей по хозяйству или подружкой безработного связиста.

Дом, полный призраков

Кампуш, написавшая о заточении уже две книги, не берется комментировать мотивы своего тюремщика, замечая, что она не психиатр. Зато рассказывает, чем руководствовалась, приобретая дом Приклопила. Она отчаянно не хотела, чтобы жилье маньяка оказалось в чужих руках и дом превратился в место паломничества для странных людей, в глубине души восхищающихся самим психопатом, или в страшный аттракцион для тех, кто хочет пощекотать нервы.

Несмотря на то, что Наташе, по ее собственным словам, тяжело находиться внутри здания, она регулярно приезжает в Штрассгоф. Кампуш уверяет всех, что простила своего мучителя, чтобы освободиться от балласта прошлого, но все ее поступки говорят о том, что Приклопил все еще занимает одно из самых важных мест в ее жизни.

Даже глобальную перестановку в доме девушка делать не стала. Разве что избавилась от темницы, в которой провела 8 лет жизни. И то не по собственной воле. Власти прислали официальное письмо о том, что в ее владениях была сделана несанкционированная перепланировка, и помещение, где прошло ее заточение, предстоит ликвидировать…

Деньги и немного любви

Наташу многие не любят за то, что она делает деньги на собственной трагедии. Источники ее дохода пересчитать несложно — эксклюзивные интервью (первое телеинтервью принесло ей 600 тысяч евро), две книги, снятый на основе реальных событий фильм… Но Кампуш, когда ее прямо спрашивают о том, каково это — монетизировать свою ужасную историю, всегда задает встречный вопрос: «Если не я, то кто же должен на ней разбогатеть?».

С личной жизнью у Наташи все не так радужно, несмотря на то, что дважды в неделю она ходит к психотерапевту. Сама девушка уверяет, что «способна на отношения», однако признает, что ей сложно знакомиться с новыми людьми. Что-то нам подсказывает, что реализовать эту свою способность она сможет только тогда, когда окончательно избавится от мрачных теней прошлого. Но можно ли это сделать, превратив дом монстра в место памяти? У нас нет ответа и на этот непростой вопрос, а у вас?