Живешь себе, живешь, вроде нет ни беды, ни не совместимых с жизнью неприятностей. Зато есть здоровье, почти что молодость, семья, работа… Но вдруг тебя охватывает гнусненькое чувство, и ты цедишь сквозь сжатые зубы: «Господи, как вы мне все надоели!» и начинаешь крушить, ломать, уничтожать. Уничтожать то, на что в здравом уме и трезвой памяти и рука не должна подниматься, на само Устойчивое Благополучие Существования.
А ни с того ни с сего моя подруга Таня, почтенная мать двоих детей, добродетельная жена качественного мужа, взялась изменять своему благоверному, причем выбирала все больше экзотические варианты, как то: несовершеннолетний юноша или работник посольства Великобритании… Поначалу я решила, что все дело в сексуальном голоде. Подруга опровергла. Тогда я спросила ее в лоб:
— Ты больше не любишь Вадика или просто хочешь выйти замуж за иностранца? И тут на меня обрушилось откровение, которого я не ожидала:
— Ты банальна, как коммерческая палатка. А еще деятель пера. Другие резоны тебе неведомы? Значит, ты кошелка! Это диагноз. Кошелка ничего никогда не меняет: ни привычек, ни даже половичка для вытирания ног. Она сладострастно держится за то, что имеет, произнося одну молитву: лишь бы не было войны! Любая перемена, даже с положительным знаком, воспринимается как угроза. Меня недавно будто шарахнуло: как я живу? Что я за ничтожество, если даже не существую, а терплю эту жизнь просто за неимением другой…
— Тебе плохо живется? — брякнула я глупость, достойную кошелки.
— Ты не понимаешь, не понимаешь! У меня все хорошо. Но… Хочешь, я отдам тебе это «все хорошо» бесплатно? И Танька залепетала что-то совсем странное: мол, если не звенит в судьбе высокая нота, та, которую слышишь, когда просыпаешься, которая может превращаться в причудливые мелодии, играя роль музыкального сопровождения к любым эпизодам бытия, то твоя жизнь есть жизнь кошелки. Это, в принципе, не страшно, а для общества даже хорошо… Стабильность. Постоянство. У кого повернется язык сказать хоть одно бранное слово в адрес этих понятий? Но…
Когда речь идет о стабильности в государстве, я обеими руками «за». Но я не государство! И не механизм. Для чего-то в меня были вложены эти бесконечные желания того, сего… Все у меня состоялось, устоялось, а большинство мечтаний не реализовано, мысли скачут в голове как бешеные, сами по себе, никак не соотносясь с реальной жизнью, которая уже сложилась… Как карточный домик мне на голову. Может, в каждом нормальном человеке живет демон разрушения собственной жизни и не зря? Возможно, иногда надо сломать нее, начать жить заново, чтобы попробовать реализовать то, что представляется недостижимым…
Человеку дана голова и для того в том числе, чтобы справляться со взбрыками дурного характера, занудствовала я. Видели бы вы тоску и безнадежность, которая появилась в глазах подруги! Больше она ничего не стала мне объяснять. Махнула рукой и ушла рушить свою жизнь дальше. А я осталась ее жалеть. Через пару лет другая знакомая начала, точно бабочка, порхать со службы на службу.
— Начальники кретины? Или все коллективы клубок целующихся змей? спросила я ее после того, как за полгода она оставила четвертую по счету контору.
— Можно подумать, я когда-нибудь работала среди эльфов! Везде свои террариумы. Дело в том, что возненавидела это трусливое, капитулянтское мнение: мол, разве в наше время работами бросаются? Любой ценой держись за то, что есть! Приличный заработок, выслуга лет, индексации.
— Не знала, что это плохо.
— Что-то не так. Не… — очевидно, она не находила нужного слова.
— Не звенит? — неожиданно для себя, участливо подсказала я.
— Вот-вот! — к моему удивлению, обрадовалась та. Не звенит какая-то нужная нота, главная.
Наверное, очень высокая, вздохнула я.
Это называется кризисом среднего возраста, безапелляционно заявила считающая себя весьма мудрой и компетентной дама, услышав истории моих знакомых. Правда, говорят, что этот кризис бывает главным образом у мужчин. Ага! Значит, подружки мои страдающие продукты эмансипации и маскулинизации…
Все это я рассказываю потому, что со мной в последнее время происходит нечто. Например, все чаще возникает непреодолимое желание послать подальше любимую семью… Прийти бы в один прекрасный день в свою уютную квартиру, раскидать во все стороны подушки-думки, а еще лучше распотрошить. Скатать ковер в колбаску и порезать аккуратными кружочками, как сервелат… И заключительный аккорд упаковать чемодан. Потому что не звенит! Я ощущаю отсутствие той самой ноты как абсолютную глухоту. Мне слишком тихо. А что потом? Не знаю!
И еще сладостное видение: я прихожу на работу и наконец-то говорю всем и каждому, что про них думаю. С восторгом швыряю заявление об уходе. И устремляюсь на поиски высокой ноты. Может, нота эта новая, безумная любовь; может, другая работа, требующая мобилизации всех пребывающих в анабиозе сил и способностей; или иное местожительство среди новых людей и новых отношений. Еще один шанс. Эй, подруги, в вашем полку прибыло! Странно: в ответ тишина… Почему никто не кричит «ура» моему прозрению?
Да потому, что Танька, оказывается, давно угомонилась.
— Чего уж теперь? — устало констатирует она, работая спицами вяжет мужу что-то очередное теплое. Чего уж теперь… Поздно.
Другая знакомая бабочка-попрыгунья нашла работу с отличной, просто волшебной зарплатой.
— От добра добра не ищут, поучает. Когда бы мне еще такое предложили? А как же нота? Ведь не звенит же!
— Какая такая нота? И лица непроницаемые.
Прошло. И у меня пройдет… Хорошо ли, что это проходит? Демон разрушения должен умереть или по крайней мере замолчать… А если бы он был сильнее здравого смысла и побеждал не счастливее ли мы были бы? Спорьте со мной, спорьте, я не знаю ответа… А ты, братик, уехал не из-за наводящего грусть одиночества скукожившегося сырка «Дружба» на прилавке магазина: никогда твоя семья не голодала, ведь ты знал путь к сердцу мясника через черный ход. И не из-за сына: уж вы с женой всегда устроили бы ему самую лучшую жизнь хоть на этой земле, хоть на Огненной… Просто твой демон разрушения оказался мощнее доводов рассудка. Может, потому, что ты мужчина, твой кризис среднего возраста не превратился в пшик, как это бывает у нас, у дам. Ну почему?!
Фото: Getty Images
