«В чем мое главное достижение? — смущается Михаил Баркиджиджа на интервью. — Тот факт, что Николай Максимович Цискаридзе меня не выгнал».

Со своим подопечным экс-премьер Большого театра строг и даже профессионально жесток. Педагог без обиняков выпаливает своим ученикам правду в лицо: «Тебе уже оттянули музыку! Ты не понимаешь? Не надо делать выражение лица выброшенной рыбы!».

Миша тоже успел выслушать десятки пассажей о том, как неправильно он ставит ногу или не дотягивает арабеск. Но все это — для тренировки, совершенствования.

А в беседе с журналистами Цискаридзе признается: «Миша Баркиджиджа — это эксклюзивный материал. К сожалению, очень тяжелые данные, мало способностей, но там дарования… Оно перекрывает всю эту школу (Академию имени Вагановой — прим. Woman.ru). Вот есть один Миша — и вся школа. Артиста, равного ему, в ближайшем будущем и прошлом не выпускалось, наверное, лет десять точно, нигде в мире».

Чем же юный Баркиджиджа покорил мэтра? Миша считает своей гордостью «тело, улыбку и прыжок». А Николай Максимович говорит, что у его ученика большой нос, но все равно признает — вырос красавец. «Ну да, я красивый парень», — говорит танцор. Хотя его поклонницы считают, что он не просто привлекателен, а божественно прекрасен.

«Красив и совершенен, как древнегреческий бог!» — строчат ему подписчицы. Но будем честны: увлечение балетным искусством ли в них говорит или сходство Михаила с Тимоти Шаламе — звездой подростков?

Изящные черты лица 19-летнего артиста балета и отсутствие короны на голове (которая, впрочем, заслуженно могла бы уже появиться) вполне могут сделать его новым национальным «крашем». Честно сказать, мы даже проглядели, когда из кудрявого подростка с чистым взглядом он стал принцем русского балета.

И это не наш титул — так Мишу вместе с выпускниками академии Вагановой назвали западные репортеры, снимавшие фильм о восходящих звездах танца.

О нем заговорили еще пять лет назад, но пока только в кулуарах. Тогда он, совсем еще «зеленый» танцор из Канады приехал в Россию на экскурсию в академию Вагановой и остался там с легкой руки восхищенных педагогов. Русская мать всегда грезила о балетной школе, но так и не стала танцовщицей, поэтому все усилия прикладывала для того, что у ее сына мечта все-таки исполнилась.

Через два года уроков в академии Михаил получил гран-при конкурса Vaganova-Prix за своего принца Зигфрида, а еще через год — приглашение в Мариинский театр. В 17 лет! Даже человеку несведущему ясно, что это феноменальный прорыв. Сначала танцора зачислили в кордебалет, но педагог Никита Щеглов почти сразу стал разучивать с вундеркиндом сольные партии.

Но вот неудача: прямо перед дебютом Михаил получил серьезную травму ноги, и весь его первый «взрослый» сезон прошел на больничном. Кто-то из светил балета увидел в этом зловещее предостережение: не нужно обгонять свое время. Да и сам Баркиджиджа тяжело воспринял поражение на старте.

«Помню, как ходил на концерт Теодора Курентзиса и musicAeterna: исполняли „Реквием“ Моцарта. В голове так перемешалась музыка и атмосфера с моей невозможностью танцевать, что практически все выступление я плакал», — признался он.

Забавно: три года назад Миша мечтал о Большом театре и думал, как бы сдать ОГЭ по математике и русскому. Почему Москва? «Николай Максимович говорит, что там я и буду танцевать», — объяснял молодой артист, во всем доверявший своему наставнику.

«С самого детства я мечтал о Большом, — говорит Михаил. — Моя мама выросла в Москве, обожала балет и вместо сказок рассказывала нам с братом истории про легенд Большого Майю Плисецкую, Владимира Васильева, Мариса Лиепу, Галину Уланову. Но за те три года, что я провел в академии, Петербург превратился в мой дом, а стены Мариинского стали родными».

«Домашняя» Мариинка приняла юношу тепло: теперь он занят в самых популярных постановках и в свободное время (которого, как всегда, мало) разучивает дополнительные сольные партии. Зачем? Чтобы, когда придет время, сразу работать над деталями — так учил Цискаридзе.

«Николай Максимович показал пример очень ответственного отношения к своему делу и к соб­ственным обещаниям», — рассказывает Баркиджиджа. И добавляет: «А еще он говорил: „Чем выше пассе, тем выше зарплата“».

Еще больше новостей в нашем Телеграм-канале.

Использованы материалы: Собака.ru, Tatler

«В чем мое главное достижение? — смущается Михаил Баркиджиджа на интервью. — Тот факт, что Николай Максимович Цискаридзе меня не выгнал».

Со своим подопечным экс-премьер Большого театра строг и даже профессионально жесток. Педагог без обиняков выпаливает своим ученикам правду в лицо: «Тебе уже оттянули музыку! Ты не понимаешь? Не надо делать выражение лица выброшенной рыбы!».

Миша тоже успел выслушать десятки пассажей о том, как неправильно он ставит ногу или не дотягивает арабеск. Но все это — для тренировки, совершенствования.

А в беседе с журналистами Цискаридзе признается: «Миша Баркиджиджа — это эксклюзивный материал. К сожалению, очень тяжелые данные, мало способностей, но там дарования… Оно перекрывает всю эту школу (Академию имени Вагановой — прим. Woman.ru). Вот есть один Миша — и вся школа. Артиста, равного ему, в ближайшем будущем и прошлом не выпускалось, наверное, лет десять точно, нигде в мире».

Чем же юный Баркиджиджа покорил мэтра? Миша считает своей гордостью «тело, улыбку и прыжок». А Николай Максимович говорит, что у его ученика большой нос, но все равно признает — вырос красавец. «Ну да, я красивый парень», — говорит танцор. Хотя его поклонницы считают, что он не просто привлекателен, а божественно прекрасен.

«Красив и совершенен, как древнегреческий бог!» — строчат ему подписчицы. Но будем честны: увлечение балетным искусством ли в них говорит или сходство Михаила с Тимоти Шаламе — звездой подростков?

Изящные черты лица 19-летнего артиста балета и отсутствие короны на голове (которая, впрочем, заслуженно могла бы уже появиться) вполне могут сделать его новым национальным «крашем». Честно сказать, мы даже проглядели, когда из кудрявого подростка с чистым взглядом он стал принцем русского балета.

И это не наш титул — так Мишу вместе с выпускниками академии Вагановой назвали западные репортеры, снимавшие фильм о восходящих звездах танца.

О нем заговорили еще пять лет назад, но пока только в кулуарах. Тогда он, совсем еще «зеленый» танцор из Канады приехал в Россию на экскурсию в академию Вагановой и остался там с легкой руки восхищенных педагогов. Русская мать всегда грезила о балетной школе, но так и не стала танцовщицей, поэтому все усилия прикладывала для того, что у ее сына мечта все-таки исполнилась.

Через два года уроков в академии Михаил получил гран-при конкурса Vaganova-Prix за своего принца Зигфрида, а еще через год — приглашение в Мариинский театр. В 17 лет! Даже человеку несведущему ясно, что это феноменальный прорыв. Сначала танцора зачислили в кордебалет, но педагог Никита Щеглов почти сразу стал разучивать с вундеркиндом сольные партии.

Но вот неудача: прямо перед дебютом Михаил получил серьезную травму ноги, и весь его первый «взрослый» сезон прошел на больничном. Кто-то из светил балета увидел в этом зловещее предостережение: не нужно обгонять свое время. Да и сам Баркиджиджа тяжело воспринял поражение на старте.

«Помню, как ходил на концерт Теодора Курентзиса и musicAeterna: исполняли „Реквием“ Моцарта. В голове так перемешалась музыка и атмосфера с моей невозможностью танцевать, что практически все выступление я плакал», — признался он.

Забавно: три года назад Миша мечтал о Большом театре и думал, как бы сдать ОГЭ по математике и русскому. Почему Москва? «Николай Максимович говорит, что там я и буду танцевать», — объяснял молодой артист, во всем доверявший своему наставнику.

«С самого детства я мечтал о Большом, — говорит Михаил. — Моя мама выросла в Москве, обожала балет и вместо сказок рассказывала нам с братом истории про легенд Большого Майю Плисецкую, Владимира Васильева, Мариса Лиепу, Галину Уланову. Но за те три года, что я провел в академии, Петербург превратился в мой дом, а стены Мариинского стали родными».

«Домашняя» Мариинка приняла юношу тепло: теперь он занят в самых популярных постановках и в свободное время (которого, как всегда, мало) разучивает дополнительные сольные партии. Зачем? Чтобы, когда придет время, сразу работать над деталями — так учил Цискаридзе.

«Николай Максимович показал пример очень ответственного отношения к своему делу и к соб­ственным обещаниям», — рассказывает Баркиджиджа. И добавляет: «А еще он говорил: „Чем выше пассе, тем выше зарплата“».

Еще больше новостей в нашем Телеграм-канале.

Использованы материалы: Собака.ru, Tatler

«В чем мое главное достижение? — смущается Михаил Баркиджиджа на интервью. — Тот факт, что Николай Максимович Цискаридзе меня не выгнал».

Со своим подопечным экс-премьер Большого театра строг и даже профессионально жесток. Педагог без обиняков выпаливает своим ученикам правду в лицо: «Тебе уже оттянули музыку! Ты не понимаешь? Не надо делать выражение лица выброшенной рыбы!».

Миша тоже успел выслушать десятки пассажей о том, как неправильно он ставит ногу или не дотягивает арабеск. Но все это — для тренировки, совершенствования.

А в беседе с журналистами Цискаридзе признается: «Миша Баркиджиджа — это эксклюзивный материал. К сожалению, очень тяжелые данные, мало способностей, но там дарования… Оно перекрывает всю эту школу (Академию имени Вагановой — прим. Woman.ru). Вот есть один Миша — и вся школа. Артиста, равного ему, в ближайшем будущем и прошлом не выпускалось, наверное, лет десять точно, нигде в мире».

Чем же юный Баркиджиджа покорил мэтра? Миша считает своей гордостью «тело, улыбку и прыжок». А Николай Максимович говорит, что у его ученика большой нос, но все равно признает — вырос красавец. «Ну да, я красивый парень», — говорит танцор. Хотя его поклонницы считают, что он не просто привлекателен, а божественно прекрасен.

«Красив и совершенен, как древнегреческий бог!» — строчат ему подписчицы. Но будем честны: увлечение балетным искусством ли в них говорит или сходство Михаила с Тимоти Шаламе — звездой подростков?

Изящные черты лица 19-летнего артиста балета и отсутствие короны на голове (которая, впрочем, заслуженно могла бы уже появиться) вполне могут сделать его новым национальным «крашем». Честно сказать, мы даже проглядели, когда из кудрявого подростка с чистым взглядом он стал принцем русского балета.

И это не наш титул — так Мишу вместе с выпускниками академии Вагановой назвали западные репортеры, снимавшие фильм о восходящих звездах танца.

О нем заговорили еще пять лет назад, но пока только в кулуарах. Тогда он, совсем еще «зеленый» танцор из Канады приехал в Россию на экскурсию в академию Вагановой и остался там с легкой руки восхищенных педагогов. Русская мать всегда грезила о балетной школе, но так и не стала танцовщицей, поэтому все усилия прикладывала для того, что у ее сына мечта все-таки исполнилась.

Через два года уроков в академии Михаил получил гран-при конкурса Vaganova-Prix за своего принца Зигфрида, а еще через год — приглашение в Мариинский театр. В 17 лет! Даже человеку несведущему ясно, что это феноменальный прорыв. Сначала танцора зачислили в кордебалет, но педагог Никита Щеглов почти сразу стал разучивать с вундеркиндом сольные партии.

Но вот неудача: прямо перед дебютом Михаил получил серьезную травму ноги, и весь его первый «взрослый» сезон прошел на больничном. Кто-то из светил балета увидел в этом зловещее предостережение: не нужно обгонять свое время. Да и сам Баркиджиджа тяжело воспринял поражение на старте.

«Помню, как ходил на концерт Теодора Курентзиса и musicAeterna: исполняли „Реквием“ Моцарта. В голове так перемешалась музыка и атмосфера с моей невозможностью танцевать, что практически все выступление я плакал», — признался он.

Забавно: три года назад Миша мечтал о Большом театре и думал, как бы сдать ОГЭ по математике и русскому. Почему Москва? «Николай Максимович говорит, что там я и буду танцевать», — объяснял молодой артист, во всем доверявший своему наставнику.

«С самого детства я мечтал о Большом, — говорит Михаил. — Моя мама выросла в Москве, обожала балет и вместо сказок рассказывала нам с братом истории про легенд Большого Майю Плисецкую, Владимира Васильева, Мариса Лиепу, Галину Уланову. Но за те три года, что я провел в академии, Петербург превратился в мой дом, а стены Мариинского стали родными».

«Домашняя» Мариинка приняла юношу тепло: теперь он занят в самых популярных постановках и в свободное время (которого, как всегда, мало) разучивает дополнительные сольные партии. Зачем? Чтобы, когда придет время, сразу работать над деталями — так учил Цискаридзе.

«Николай Максимович показал пример очень ответственного отношения к своему делу и к соб­ственным обещаниям», — рассказывает Баркиджиджа. И добавляет: «А еще он говорил: „Чем выше пассе, тем выше зарплата“».

Еще больше новостей в нашем Телеграм-канале.

Использованы материалы: Собака.ru, Tatler

«В чем мое главное достижение? — смущается Михаил Баркиджиджа на интервью. — Тот факт, что Николай Максимович Цискаридзе меня не выгнал».

Со своим подопечным экс-премьер Большого театра строг и даже профессионально жесток. Педагог без обиняков выпаливает своим ученикам правду в лицо: «Тебе уже оттянули музыку! Ты не понимаешь? Не надо делать выражение лица выброшенной рыбы!».

Миша тоже успел выслушать десятки пассажей о том, как неправильно он ставит ногу или не дотягивает арабеск. Но все это — для тренировки, совершенствования.

А в беседе с журналистами Цискаридзе признается: «Миша Баркиджиджа — это эксклюзивный материал. К сожалению, очень тяжелые данные, мало способностей, но там дарования… Оно перекрывает всю эту школу (Академию имени Вагановой — прим. Woman.ru). Вот есть один Миша — и вся школа. Артиста, равного ему, в ближайшем будущем и прошлом не выпускалось, наверное, лет десять точно, нигде в мире».

Чем же юный Баркиджиджа покорил мэтра? Миша считает своей гордостью «тело, улыбку и прыжок». А Николай Максимович говорит, что у его ученика большой нос, но все равно признает — вырос красавец. «Ну да, я красивый парень», — говорит танцор. Хотя его поклонницы считают, что он не просто привлекателен, а божественно прекрасен.

«Красив и совершенен, как древнегреческий бог!» — строчат ему подписчицы. Но будем честны: увлечение балетным искусством ли в них говорит или сходство Михаила с Тимоти Шаламе — звездой подростков?

Изящные черты лица 19-летнего артиста балета и отсутствие короны на голове (которая, впрочем, заслуженно могла бы уже появиться) вполне могут сделать его новым национальным «крашем». Честно сказать, мы даже проглядели, когда из кудрявого подростка с чистым взглядом он стал принцем русского балета.

И это не наш титул — так Мишу вместе с выпускниками академии Вагановой назвали западные репортеры, снимавшие фильм о восходящих звездах танца.

О нем заговорили еще пять лет назад, но пока только в кулуарах. Тогда он, совсем еще «зеленый» танцор из Канады приехал в Россию на экскурсию в академию Вагановой и остался там с легкой руки восхищенных педагогов. Русская мать всегда грезила о балетной школе, но так и не стала танцовщицей, поэтому все усилия прикладывала для того, что у ее сына мечта все-таки исполнилась.

Через два года уроков в академии Михаил получил гран-при конкурса Vaganova-Prix за своего принца Зигфрида, а еще через год — приглашение в Мариинский театр. В 17 лет! Даже человеку несведущему ясно, что это феноменальный прорыв. Сначала танцора зачислили в кордебалет, но педагог Никита Щеглов почти сразу стал разучивать с вундеркиндом сольные партии.

Но вот неудача: прямо перед дебютом Михаил получил серьезную травму ноги, и весь его первый «взрослый» сезон прошел на больничном. Кто-то из светил балета увидел в этом зловещее предостережение: не нужно обгонять свое время. Да и сам Баркиджиджа тяжело воспринял поражение на старте.

«Помню, как ходил на концерт Теодора Курентзиса и musicAeterna: исполняли „Реквием“ Моцарта. В голове так перемешалась музыка и атмосфера с моей невозможностью танцевать, что практически все выступление я плакал», — признался он.

Забавно: три года назад Миша мечтал о Большом театре и думал, как бы сдать ОГЭ по математике и русскому. Почему Москва? «Николай Максимович говорит, что там я и буду танцевать», — объяснял молодой артист, во всем доверявший своему наставнику.

«С самого детства я мечтал о Большом, — говорит Михаил. — Моя мама выросла в Москве, обожала балет и вместо сказок рассказывала нам с братом истории про легенд Большого Майю Плисецкую, Владимира Васильева, Мариса Лиепу, Галину Уланову. Но за те три года, что я провел в академии, Петербург превратился в мой дом, а стены Мариинского стали родными».

«Домашняя» Мариинка приняла юношу тепло: теперь он занят в самых популярных постановках и в свободное время (которого, как всегда, мало) разучивает дополнительные сольные партии. Зачем? Чтобы, когда придет время, сразу работать над деталями — так учил Цискаридзе.

«Николай Максимович показал пример очень ответственного отношения к своему делу и к соб­ственным обещаниям», — рассказывает Баркиджиджа. И добавляет: «А еще он говорил: „Чем выше пассе, тем выше зарплата“».

Еще больше новостей в нашем Телеграм-канале.

Использованы материалы: Собака.ru, Tatler

«В чем мое главное достижение? — смущается Михаил Баркиджиджа на интервью. — Тот факт, что Николай Максимович Цискаридзе меня не выгнал».

Со своим подопечным экс-премьер Большого театра строг и даже профессионально жесток. Педагог без обиняков выпаливает своим ученикам правду в лицо: «Тебе уже оттянули музыку! Ты не понимаешь? Не надо делать выражение лица выброшенной рыбы!».

Миша тоже успел выслушать десятки пассажей о том, как неправильно он ставит ногу или не дотягивает арабеск. Но все это — для тренировки, совершенствования.

А в беседе с журналистами Цискаридзе признается: «Миша Баркиджиджа — это эксклюзивный материал. К сожалению, очень тяжелые данные, мало способностей, но там дарования… Оно перекрывает всю эту школу (Академию имени Вагановой — прим. Woman.ru). Вот есть один Миша — и вся школа. Артиста, равного ему, в ближайшем будущем и прошлом не выпускалось, наверное, лет десять точно, нигде в мире».

Чем же юный Баркиджиджа покорил мэтра? Миша считает своей гордостью «тело, улыбку и прыжок». А Николай Максимович говорит, что у его ученика большой нос, но все равно признает — вырос красавец. «Ну да, я красивый парень», — говорит танцор. Хотя его поклонницы считают, что он не просто привлекателен, а божественно прекрасен.

«Красив и совершенен, как древнегреческий бог!» — строчат ему подписчицы. Но будем честны: увлечение балетным искусством ли в них говорит или сходство Михаила с Тимоти Шаламе — звездой подростков?

Изящные черты лица 19-летнего артиста балета и отсутствие короны на голове (которая, впрочем, заслуженно могла бы уже появиться) вполне могут сделать его новым национальным «крашем». Честно сказать, мы даже проглядели, когда из кудрявого подростка с чистым взглядом он стал принцем русского балета.

И это не наш титул — так Мишу вместе с выпускниками академии Вагановой назвали западные репортеры, снимавшие фильм о восходящих звездах танца.

О нем заговорили еще пять лет назад, но пока только в кулуарах. Тогда он, совсем еще «зеленый» танцор из Канады приехал в Россию на экскурсию в академию Вагановой и остался там с легкой руки восхищенных педагогов. Русская мать всегда грезила о балетной школе, но так и не стала танцовщицей, поэтому все усилия прикладывала для того, что у ее сына мечта все-таки исполнилась.

Через два года уроков в академии Михаил получил гран-при конкурса Vaganova-Prix за своего принца Зигфрида, а еще через год — приглашение в Мариинский театр. В 17 лет! Даже человеку несведущему ясно, что это феноменальный прорыв. Сначала танцора зачислили в кордебалет, но педагог Никита Щеглов почти сразу стал разучивать с вундеркиндом сольные партии.

Но вот неудача: прямо перед дебютом Михаил получил серьезную травму ноги, и весь его первый «взрослый» сезон прошел на больничном. Кто-то из светил балета увидел в этом зловещее предостережение: не нужно обгонять свое время. Да и сам Баркиджиджа тяжело воспринял поражение на старте.

«Помню, как ходил на концерт Теодора Курентзиса и musicAeterna: исполняли „Реквием“ Моцарта. В голове так перемешалась музыка и атмосфера с моей невозможностью танцевать, что практически все выступление я плакал», — признался он.

Забавно: три года назад Миша мечтал о Большом театре и думал, как бы сдать ОГЭ по математике и русскому. Почему Москва? «Николай Максимович говорит, что там я и буду танцевать», — объяснял молодой артист, во всем доверявший своему наставнику.

«С самого детства я мечтал о Большом, — говорит Михаил. — Моя мама выросла в Москве, обожала балет и вместо сказок рассказывала нам с братом истории про легенд Большого Майю Плисецкую, Владимира Васильева, Мариса Лиепу, Галину Уланову. Но за те три года, что я провел в академии, Петербург превратился в мой дом, а стены Мариинского стали родными».

«Домашняя» Мариинка приняла юношу тепло: теперь он занят в самых популярных постановках и в свободное время (которого, как всегда, мало) разучивает дополнительные сольные партии. Зачем? Чтобы, когда придет время, сразу работать над деталями — так учил Цискаридзе.

«Николай Максимович показал пример очень ответственного отношения к своему делу и к соб­ственным обещаниям», — рассказывает Баркиджиджа. И добавляет: «А еще он говорил: „Чем выше пассе, тем выше зарплата“».

Еще больше новостей в нашем Телеграм-канале.

Использованы материалы: Собака.ru, Tatler

«В чем мое главное достижение? — смущается Михаил Баркиджиджа на интервью. — Тот факт, что Николай Максимович Цискаридзе меня не выгнал».

Со своим подопечным экс-премьер Большого театра строг и даже профессионально жесток. Педагог без обиняков выпаливает своим ученикам правду в лицо: «Тебе уже оттянули музыку! Ты не понимаешь? Не надо делать выражение лица выброшенной рыбы!».

Миша тоже успел выслушать десятки пассажей о том, как неправильно он ставит ногу или не дотягивает арабеск. Но все это — для тренировки, совершенствования.

А в беседе с журналистами Цискаридзе признается: «Миша Баркиджиджа — это эксклюзивный материал. К сожалению, очень тяжелые данные, мало способностей, но там дарования… Оно перекрывает всю эту школу (Академию имени Вагановой — прим. Woman.ru). Вот есть один Миша — и вся школа. Артиста, равного ему, в ближайшем будущем и прошлом не выпускалось, наверное, лет десять точно, нигде в мире».

Чем же юный Баркиджиджа покорил мэтра? Миша считает своей гордостью «тело, улыбку и прыжок». А Николай Максимович говорит, что у его ученика большой нос, но все равно признает — вырос красавец. «Ну да, я красивый парень», — говорит танцор. Хотя его поклонницы считают, что он не просто привлекателен, а божественно прекрасен.

«Красив и совершенен, как древнегреческий бог!» — строчат ему подписчицы. Но будем честны: увлечение балетным искусством ли в них говорит или сходство Михаила с Тимоти Шаламе — звездой подростков?

Изящные черты лица 19-летнего артиста балета и отсутствие короны на голове (которая, впрочем, заслуженно могла бы уже появиться) вполне могут сделать его новым национальным «крашем». Честно сказать, мы даже проглядели, когда из кудрявого подростка с чистым взглядом он стал принцем русского балета.

И это не наш титул — так Мишу вместе с выпускниками академии Вагановой назвали западные репортеры, снимавшие фильм о восходящих звездах танца.

О нем заговорили еще пять лет назад, но пока только в кулуарах. Тогда он, совсем еще «зеленый» танцор из Канады приехал в Россию на экскурсию в академию Вагановой и остался там с легкой руки восхищенных педагогов. Русская мать всегда грезила о балетной школе, но так и не стала танцовщицей, поэтому все усилия прикладывала для того, что у ее сына мечта все-таки исполнилась.

Через два года уроков в академии Михаил получил гран-при конкурса Vaganova-Prix за своего принца Зигфрида, а еще через год — приглашение в Мариинский театр. В 17 лет! Даже человеку несведущему ясно, что это феноменальный прорыв. Сначала танцора зачислили в кордебалет, но педагог Никита Щеглов почти сразу стал разучивать с вундеркиндом сольные партии.

Но вот неудача: прямо перед дебютом Михаил получил серьезную травму ноги, и весь его первый «взрослый» сезон прошел на больничном. Кто-то из светил балета увидел в этом зловещее предостережение: не нужно обгонять свое время. Да и сам Баркиджиджа тяжело воспринял поражение на старте.

«Помню, как ходил на концерт Теодора Курентзиса и musicAeterna: исполняли „Реквием“ Моцарта. В голове так перемешалась музыка и атмосфера с моей невозможностью танцевать, что практически все выступление я плакал», — признался он.

Забавно: три года назад Миша мечтал о Большом театре и думал, как бы сдать ОГЭ по математике и русскому. Почему Москва? «Николай Максимович говорит, что там я и буду танцевать», — объяснял молодой артист, во всем доверявший своему наставнику.

«С самого детства я мечтал о Большом, — говорит Михаил. — Моя мама выросла в Москве, обожала балет и вместо сказок рассказывала нам с братом истории про легенд Большого Майю Плисецкую, Владимира Васильева, Мариса Лиепу, Галину Уланову. Но за те три года, что я провел в академии, Петербург превратился в мой дом, а стены Мариинского стали родными».

«Домашняя» Мариинка приняла юношу тепло: теперь он занят в самых популярных постановках и в свободное время (которого, как всегда, мало) разучивает дополнительные сольные партии. Зачем? Чтобы, когда придет время, сразу работать над деталями — так учил Цискаридзе.

«Николай Максимович показал пример очень ответственного отношения к своему делу и к соб­ственным обещаниям», — рассказывает Баркиджиджа. И добавляет: «А еще он говорил: „Чем выше пассе, тем выше зарплата“».

Еще больше новостей в нашем Телеграм-канале.

Использованы материалы: Собака.ru, Tatler