Единственный образ домового, который все знают, – это Кузя из мультфильма. Так вот, мы стремились отойти от него как можно дальше. Хотелось, чтобы Бор (так зовут героя) понравился не только детям, но и их мамам. У нас было несколько вариантов прически, формы ушей, линз. И я очень благодарен, что режиссер Евгений Бедарев и художник по гриму Евгения Сударикова прислушались к моим пожеланиям тоже. Ведь как мы в жизни считаем, что к нам приходит домовой: прислушиваемся. Сидим в комнате, а на кухне что-то скрипнуло. И мне показалось важным обозначить, что и герой тоже постоянно слушает, значит, и уши у него должны быть соответствующие. Кстати, эти накладные уши у меня теперь лежат на зеркале, оставил на память. Еще Бедарев сказал: «Мне нужен рок-музыкант». Отсюда появился растрепанный хаер. Потом добавили свитер. Парадокс в том, что моим основным партнером был кот, а свитер оказался из собачьей шерсти. Зато не пришлось придумывать, как сыграть неприязнь между нами: кошки и так неадекватно реагировали. Грим занимал каждое утро по 3 часа. Последний штрих – линзы, надев которые нужно было немного посидеть головой вниз. И вот я поднимал голову, видел себя в зеркало и произносил: «Мама». К окончанию съемок так стал называть нашего художника по гриму. В целом с линзами, накладными ресницами, хождением босиком были какие-то неудобства, но, как говорил мой мастер во ВГИКе Андрей Владимирович Панин: «Чем неудобнее, тем интереснее». Забавно, что на площадке без грима меня не узнавали. Получалось, что я приезжал раньше всех, к 5 утра, и уезжал последним. Поэтому, когда появлялась группа, они видели меня уже в образе. Помню, как однажды приехал не в свою смену, так меня сначала не хотел пускать охранник. А затем Санечка Политик, моя 6-летняя чуткая партнерша, прошла мимо, не замечая, несколько раз. Тогда понял: значит, образ сделали правильно.
