Сейчас модно не любить школу.
Я бы даже сказала, вспоминать ее с ужасом.
Мои знакомые будто соревнуются между собой, у кого хуже воспоминания.
— У нас физрук приходил на уроки с перегаром и отправлял девочек прыгать через козла.
— За то, что у меня были слегка накрашены губы, учительница силой отвела меня в туалет и умыла.
— Я ненавидел холодный чай в столовой. И кашу! А меня всегда заставляли есть, потому что «ты не барин, не доедать».
Ребята, вы серьезно? Это все, что вы можете вспомнить о школе?
В следующем году будет 20 лет с того момента, как я окончила 11-й класс. Хочу ли я вернуться в свою школу, к своим педагогам, одноклассникам? Да!
Да, у нас в классе информатики компьютеры включались через два раза на третий. Часто менялись педагоги. Но никто из родителей не бежал писать возмущенные письма. Все прекрасно понимали, что найти учителя информатики в 1995 году — не самая простая задача.
Да, мы не ездили раз в месяц на навороченные экскурсии. Тогда это в принципе было не принято, да и ехать было некуда. Городок — меньше 100 тысяч жителей. Из всех достопримечательностей — море и горы.
Зато в 10-м классе перед Новым годом родители вывезли нас на выходные на горнолыжную базу. И — о ужас! — даже разрешили нам там спать всем в одной большой комнате вповалку: мальчики, девочки… Какая разница, если холодно? И это было воспринято нормально! С юмором, со смехом. И снова ни одной жалобы.
Представьте себе, нас заставляли каждый день мыть полы в классе! Дежурство, помните такое? Помыть доску, полить цветы, поднять стулья, вымыть пол. Отодрать от пола втоптанную в линолеум жвачку — то еще развлечение. А субботники? Тот, кто не мыл стены и окна в школе, отправлялся убирать холм, на котором она стояла. Это делали мы, а не родители. И нас не упрашивали, не уговаривали — это была наша обязанность.
Ребята, сколько штрафов бы сегодня за такое впаяли школе? Я была в шоке, когда на собрании в классе моего сына учительница, чуть ли не извиняясь, просила подписать бумагу, что мы не против, если детей будут привлекать к «трудовым мероприятиям».
Бумагу? Не против ли? Что вообще происходит? Наша техничка тетя Тоня знаете где видела бы эту бумагу? Швабру в руки — и пошел мыть пол. Вы не поверите, мы ее обожали. Потому что спрятаться у нее в каморке и попить чаю — это было круто.
Территория школы не была обнесена забором. В школу мог зайти любой человек в любое время. У родителей был свободный доступ к учителям, к детям. Мы сами могли зайти и выйти в любое время. Нас не опекали, как слепых кутят. И от этого мы не стали прогульщиками. Наоборот, мы уходили из школы в 8, 9, 10 вечера, потому что нам было чем заняться. И это дела не относились к «покурить за школой».
А дискотеки в фойе школы помните? Сначала нужно уговорить, чтобы ее разрешили. Потом ничего не натворить, чтобы не запретили. Потом еще найти угол, где можно потанцевать медленный, чтобы тебя не заметил дежурный учитель.
И вот это вот:
— Все, последний танец!
— У-у-у, ну давайте еще хотя бы 15 минут.
— Ладно, еще три песни. И все!
Может быть, наша школа не была такой навороченной, как сегодняшние… Но она была искренней. Конечно, ситуации случались разные, но в целом, глобально, наши учителя любили нас, а мы, пусть где-то со своим подростковым нонконформизмом, любили их.
День учителя мы тогда не отмечали так, как это делают сегодня.
20 лет назад не было необходимости доказывать статусность педагога подарками, его авторитет был неоспорим. Зато мы точно знали, что отношение к классу в целом не зависит от цены презента.
Кстати, на 8 Марта мы дарили всем педагогам нарциссы. Строго по 7 штучек.
У наших родителей абсолютно точно не было телефонного чата, в котором они обсуждали бы, достаточно ли греют эти чайные розы душу нашего классного руководителя. Зато были посиделки у кого-то на кухне, где они и решали все эти вопросы. Кстати, подружившись тогда, они тесно дружат до сих пор, как и мы сами, бывшие одноклассники, между собой. И для меня это потрясающий пример взрослых коллективных взаимоотношений, который я стараюсь повторить сегодня.
И за это моей школе большое спасибо.
