Пес отказывался кусаться и есть колбасу: как снимали «Собачье сердце»

Его сыграл пес по кличке Карай.

– Это была моя первая собака, – рассказала дрессировщик Елена Никифорова. – Однажды по дороге домой около гаражей я увидела двух щенков, они запали в душу, и решила взять одного. Когда вернулась, один щенок выскочил и бросился ко мне, его и забрала. Назвала щенка Караем, начала ходить на площадку для собак, там познакомилась с ребятами из клуба собаководства и занялась серьезной дрессировкой.

Как-то люди из киностудии обратились в клуб с просьбой подыскать им откровенную дворнягу среднего размера. Им выбрали десятка два собак и Карая в том числе. Мы сходили на пробы, но только через месяц мне позвонили и сообщили, что нас утвердили. На съемках была очень комфортная обстановка, к Караю очень хорошо относились, как за настоящим артистом всегда присылали машину, иногда даже «Чайку»!

Больше всех Карай любил Евстигнеева, всегда бежал к нему здороваться, а Евгений Александрович в ответ дружески его трепал. А вот режиссера Бортко пес побаивался и сам к нему никогда не подходил. Кстати, у Бортко на площадке был порядок: никто не опаздывал, не пропадал, как это частенько бывает на съемках. Со вторым исполнителем роли Шарика Владимиром Толоконниковым общих сцен не было. Актер как-то специально пришел на площадку в наш съемочный день, чтобы познакомиться, погладил Карая, тот отнесся к нему нормально, но сдержанно.

Карай был подлинным артистом – закаленным, выносливым, бесстрашным. Снимался в «гриме». Он был с приглаженной шерстью, и растрепанную кудлатость ему делали с помощью желатина. Действие в квартире снимали летом в павильонах, где стояла жарища, а улицу зимой – в ледяной холод. Чтобы показать метель, ставили ветродуй и авиамотор с пропеллером. Карай не обращал никакого внимания на эти огромные и шумные предметы. И когда снимали несколько дублей эпизода, где повар окатывает его помоями, пес терпел обливания на 20-градусном морозе.

Но были и сложные сцены. Например, по сюжету пес кусает Борменталя. Вместо ноги сделали муляж. Караю совершенно не хотелось кусать что-то непонятное и похожее на человеческую ногу. Еще это нужно было делать в определенный момент и совершенно естественно. Сцену, где Шарик вырывается от Борменталя и громит операционную, снимали в маленькой комнатке. Я могла стоять только далеко от собаки и оттуда постоянно командовать и показывать: «Прыгай туда!» Карай должен был специально наступать на лежащие на столе железные инструменты, которые с грохотом падали на пол. Дольше всех снимали сцену с котом. В ней Шарик ночью идет по улице, встречает кота и прогоняет его. Обалдевший кот каждый раз бежал не в сторону камер. Делали дубль за дублем, что очень расстраивало режиссера, ведь это были еще времена, когда снимали на кинопленку. В конце концов кот, убегая, свалился в подвал. Съемки пришлось остановить и пытаться его вызволить. Подвал был закрыт, ключи от него – у спящего дома дворника. Но в итоге этот эпизод в фильм так и не вошел. Кстати, сам Карай относился к этим хвостатым спокойно, так как жил в моей квартире вместе с котом.

Пес повеселил группу во время съемок сцены, где профессор приманивает Шарика куском колбасы. Колбасу купили ядреную – полукопченую, сначала пес радостно ее хватал, а затем стал воротить морду: фу, гадость! Но ему приходилось мужественно есть ее дальше.

После «Собачьего сердца» Карая приглашали сниматься в еще нескольких фильмах: «Навеки – 19», «Свадебный марш», короткометражке с Сергеем Шакуровым, с которым, кстати, у Карая сложились прохладные отношения. Когда мы летели на съемку сказки «Рок-н-ролл для принцесс» в Ялту, стюардесса собаку узнала и позвала командира корабля посмотреть на кинозвезду. По пути была посадка на дозаправку и нас единственных выпустили из самолета погулять по летному полю.

Карай прожил девять лет и умер после того, как подобрал на улице какую-то отравленную еду. Я работаю в питомнике немецких овчарок. Даже самые дрессированные собаки не смогли бы повторить того, что делал в «Собачьем сердце» Карай. Он был очень понятливый и работал не за похвалу или еду, а из-за доброго ко мне отношения.

Режиссер Владимир Бортко вспоминал, что пробовал на эту роль нескольких актеров, в том числе Владислава Стрижельчика и Александра Яковлева, но понял, что они слишком аристократичны, а ему нужен человек из народа, сделавший себя сам. Так его выбор пал на Евстигнеева. Но тот не хотел сниматься! Он даже не читал повесть Михаила Булгакова, по которой был написан сценарий. Она была создана в 1925 году, но официально напечатана только за год до съемок в журнале «Знамя».

Уговорила актера его жена Ирина Цывина.

— «Собачье сердце» я прочитала еще в школе, помню, как прятала под партой запрещенное самиздатовское издание, и вот увидела, что мужу прислали сценарий. К этому времени Евгений Александрович снимался очень мало, если и брался, то за небольшие роли, говорил, что уже надоело, жаловался на сердце. Сценарии лежали у нас горой. Но я решила его уговорить. В то время все обсуждали политическую ситуацию, и я нашла аргумент: «У тебя есть шанс высказать свое мнение на всю страну и даже за ее рубежами». Муж согласился, но только с условием, что на съемках я буду вместе с ним. И я поехала в Питер, помогала учить роль, он уже плохо запоминал текст. А фильм потом действительно получил призы на нескольких международных кинофестивалях.

Евстигнеев снимался и дальше, но профессор Преображенский – его последняя большая роль.

Агенту по актерам режиссер дал задание найти мужчину с низким приплюснутым лбом, большими оттопыренными ушами, огромным ртом, крупными зубами и похожего на собаку. Таких набралось чуть больше десятка. Лучше всех на пробах показал себя его друг Николай Караченцов. Но затем Бортко попалась на глаза фотография неизвестного актера из Алма-Аты, и он попросил вызвать его. Бортко вспоминал об их первой встрече: «Я зашел в свой кабинет и увидел сидящую за столом собаку в галстуке!» Но худсовет категорически требовал, чтобы снимался любимый зрителями Караченцов. Тогда режиссер пошел ва-банк и поставил ультиматум: либо будет играть парень из Алма-Аты, либо он отказывается делать этот фильм. Худсовет уступил.

— На пробах папа играл сцену за столом, когда Шариков произносит тост: «Желаю, чтобы все!» – рассказал сын Владимира Толоконникова Иннокентий. — Он проглотил воду, маскирующуюся под водку так смачно, что было слышно, как она проваливается в желудок. Бортко вышел из студии и расхохотался, и тогда решил, что это и есть настоящий Шариков.

Кстати, актеры на съемках немного хулиганили. Евстигнеев любил выпить коньячку, приносил бутылочку, спрятанную от строгого режиссера в газету. Несколько раз звал папу к себе в гримерку. В киногруппе фразу из фильма «Пива Шарикову не предлагать!» переделали в закадровую: «А не налить ли Шарикову?» Помню, как папа вернулся со съемок домой с сильно порезанными ногами. В сцене, где доктор Борменталь ловит Шарикова, актеры случайно задели буфет, и он напоролся на осколки стекла.

Папа всегда был благодарен судьбе за эту роль и понимал, что такой шанс выпадает не каждому артисту. Поразительно, но он сам ни капли не похож на своего героя. Он был интеллигентнейшим, тактичным, добрым человеком, сыграл много прекрасных ролей в русском драматическом театре в Алма-Ате. Конечно, зрители знали его прежде всего по «Собачьему сердцу». Но после того как он сыграл главную роль в приключенческой комедии «Хоттабыч», его полюбили подростки. Кстати, он даже получил получил кинонаграду MTV-2007.

Я был с ним прошлым летом на его последних съемках в комедии «Супер Бобровы-2». Как-то мы решили погулять по набережной Геленджика. К нему подходили взрослые, подростки, дети и просили автограф, а папа не мог никому отказать. Мы прошли сто метров и вернулись обратно в гостиницу. Папа ушел физически, но его коллеги, знакомые так часто говорят мне теплые слова о нем, что кажется, будто он остался с нами. У него не было звания народного артиста, но всегда была народная любовь.

* Не читайте до обеда советских газет!

* Все отнять и поделить!

*Котов душили, душили…

* Разруха не в клозетах, а в головах!

* Абырвалг.

* Человеку без документов строго воспрещается существовать.

* Успевает всюду тот, кто никуда не торопится!