Евгения, 43 года
Когда мы познакомились, нам было по 25. Это была встреча у общих друзей и любовь с первого взгляда. Иван работал в крупной компании, сразу обратил на меня внимание, мы проболтали весь вечер, он красиво ухаживал. Помню, он даже ни разу не коснулся меня в тот вечер, но — мне трудно передать словами эти чувства — что-то будто связало нас так крепко, что невозможно было разорвать. Это и правда так — мы вместе около 20 лет, у нас почти взрослый сын, совместный бизнес, путешествия и много чего еще.
Но все эти 20 лет у него есть другая, параллельная жизнь, где официальная жена и две дочки. И все эти 20 лет у меня разрывается сердце: от любви к нему, от обиды на него и злости на себя.
Та, другая, была с самого начала, когда мы познакомились, — они уже встречались. А у меня был муж, который не расставался с бутылкой, и маленькая дочка. Все уже давно было плохо, мы толком и не жили вместе, но я никак не могла решиться на развод. Иван просил. Я тянула. А потом забеременела. Когда сказала ему, что у нас будет ребенок, услышала, что его подруга тоже в положении и они расписались.
Это был последний раз, когда мы говорили о его той, параллельной, жизни. Больше я никогда не спрашивала ни про жену, ни про детей, решила оставить все как есть. Он был в моей жизни — а это главное. Хотя все всегда напоминало о второй семье. Новый год он отмечал не с нами, но всегда приходил на Рождество, 8 марта — это тоже вторая семья, зато на майские праздники мы всегда уезжали в путешествие. За это долгое время даже сложился определенный график наших встреч: почти всегда воскресенье, среда и пятница.
Все друзья и родные знали, что вместе мы можем встретиться только в эти дни. Никто не задавал вопросов, но все все знали. Сначала, как и положено, было отрицание, никто не хотел с ним общаться, но потом Ваню приняли, и сегодня он полноправный член нашей большой семьи.
За эти годы были очень разные периоды: от невероятного счастья — и тогда мне особенно хотелось, чтобы он ушел из семьи и остался только со мной, до удушающего отчаяния — когда я хотела оборвать все, собрать вещи и уехать в другой город. И сейчас примерно так: мне 43, уходит молодость, и я понимаю, что остается совсем немного времени, чтобы наслаждаться друг другом. Не по воскресеньям, средам и пятницам, а каждый день. Но поговорить об этом с ним не решаюсь. Ультиматумов ставить не хочу, вынуждать к этому решению. Думаю о том, что там тоже дети, и они ни в чем не виноваты. Похоже, я опять оставлю все как есть…
Анна, 35 лет
Мой первый брак закончился через полгода после свадьбы, хотя до этого мы встречались пять лет. Вместе до свадьбы не жили, и совместный быт сразу показал, насколько мы разные и как нам не комфортно вместе. Муж ушел, мы развелись. Мне было 23.
Время шло, подруги создавали семьи, разводились, выходили замуж снова, но к 30 уже у всех были дети. И я всегда мечтала о них. Поэтому когда в 28 познакомилась с Максимом, не посмотрела на то, что женат. Закрутился роман, полный страсти, невероятных эмоций. У него не было детей — жена по каким-то причинам иметь их не могла. И он сам сказал, что хочет от меня ребенка. Не передать словами нашей радости, когда увидели на тесте две полоски, а после сделали первое УЗИ.
Но всю эту мою счастливую историю омрачало одно: с самого начала он сказал, что не может бросить жену, мол, она этого не переживет. Я надеялась, что когда родится малыш, все изменится. Но, забрав нас с дочкой из роддома, он даже не остался на пару дней. С тех пор прошло пять лет: Максим проводит с нами два-три вечера в неделю и почти всегда уезжает к ней. Ночевать остается редко, совместные выходные раз в месяц — это праздник. При этом уверяет, что любит нас, обожает дочку, но уйти из семьи не может. Он оплачивает дочке кружки, наши поездки на море, но в них вот уже пятый год мой единственный спутник — мама.
Сколько еще выдержу делить его с другой — не знаю. Разрывать отношения боюсь, прежде всего, из-за ребенка, боюсь, что отца в ее жизни станет еще меньше. Но и мириться с тем, что он спит с другой, говорит ей ласковые слова, становится все труднее.
Галина, 54 года
Наша история, несмотря на то, что сейчас мы вместе и я счастлива, на самом деле очень грустная. 20 лет из почти 30, что мы вместе, Саша жил на две семьи. И только последние семь — со мной, после того, как его жена умерла от рака.
Мы познакомились еще совсем молодыми в редакции газеты, где работали журналистами. Он уже был женат, недавно родился ребенок. Какое-то время и я, и он сопротивлялись чувствам, но они были настолько сильны, что оба сдались. Завязался роман. Вот только его порядочность не позволяла ему бросить семью. Он не раз обещал принять это сложное решение и остаться со мной. Однажды, когда уже был готов все сказать, оказалось, что жена снова ждет ребенка. И он остался. Мы не раз расставались, я понимала, что уходит время, а свою настоящую семью я не строю. Но, конечно, ничего не получалось. Мы снова сходились. Когда в очередной раз он решил разорвать с ней отношения, узнал о ее болезни. И не смог уйти. А я решила, что рожу от него ребенка и оставлю все как есть. Мне было 36.
Она 9 лет боролась с онкологией, Саша всегда был рядом с ней. А я — с ним. Мы не так много времени проводили вместе, как мне хотелось бы, но я не могла просить большего. Сына он обожал, при любой возможности проводил время с ним.
Ее не стало восемь лет назад. Это был очень трудный период, у нас даже была пауза в отношениях. Ко мне Саша переехал спустя почти год. Мы вместе — по-настоящему — уже 7 лет, это самые счастливые 7 лет в моей жизни.
Комментарий специалиста: «В таких семьях обычно четко видно, какая семья »первая», а какая — »вторая»»
Елена Садыкова, психотерапевт, автор блога о психологии:
Любовные треугольники — это всегда про родительскую семью. Если дистанция в отношениях — это норма. Если непонятно, что такое близость, потому что не было такого опыта. Или: если после моего рождения отношения родителей разрушились, не выдержали треугольника. И тогда появляется парадоксальная необходимость этот треугольник воспроизводить потом, и эти чувства в нем: ярость, зависть, оставленность, боль…
И партнер для роли в этом сценарии подбирается безошибочно — он тоже не готов выдерживать близость и дает безопасную дистанцию: уходя в алкоголь, работу, вторую семью.
Кстати, в таких семьях обычно четко видно, какая семья «первая», а какая — «вторая». Та, что «для жизни» и та, что «для разгрузки». И символически это про отношения мужчины с мамой, про конфликты инфантильной сексуальности, которые не разрешились вовремя. «Жить» можно только с мамой, а «заниматься сексом» — с другой женщиной. Их надо обязательно разделить, иначе — крах вселенной. При этом секс может быть в обоих случаях, но он часто разный, с разным эмоциональным фоном. Тут я семьянин, а здесь гусар, озорной гуляка и вообще — молодежь.
Можно ли быть счастливыми в таком треугольнике? К нему можно приспособиться, закрывать глаза, добавить новых действующих лиц, чтобы разряжать напряжение, — дополнительных любовников, например. Но дело в том, что проблема тут не в треугольнике, а в способности строить отношения. Это — то, что приносит страдания.
Женщине, которая оказалась в такой ситуации, сложно давать советы. Она выбирает тот вариант, который способна выдержать сейчас. Я бы воздержалась тут от стыдящих комментариев типа «Беги от него!» и от рекомендаций типа «Стань львицей в постели и ходи по дому на каблуках». Это все не работает, если нет главного — опоры на себя, способности идти в близость без слияния. И если бы я решила выбраться из такой истории, то постаралась бы перевести фокус на себя, на свои ресурсы, удовольствия, доходы, самореализацию. Учиться строить отношения с самой собой, а потом уже — с другими. Это путь на годы, но оно того стоит!
Подготовила Ирина Миронова
Фото: Getty Images
