«У него была своя диета, он не ел ничего другого. Ходил гости с баночками, бутылочками, кастрюльками. Доставал оттуда свеклу, гречневую кашу, ничего соленого и жирного, ничего сомнительного. Однажды во время съемок „Афони“ (в середине 1970-ых — прим. ред.) мы оказались с ним в сельской столовой. На линии раздачи стояли предлагаемые блюда: отварной рис, отварная гречка, паровые мясные котлеты, похожие на обветренные какашки. Я была голодна, как зверь. Не дожидаясь кассы, я схватила котлету и кинула ее в рот.
— Фу! — крикнул Савелий как собаке.
Я проглотила и повернула к нему лицо.
— Ну зачем? — расстроился Савелий. — Вы же не знаете, ЧТО они кладут в эти котлеты… Что там за фарш? Может, в нем мыши…
Я виновато сморгнула. Котлета благодатно плыла по моему пищеводу. Может, в ней и были мыши, но что плохого в мышах?
— Вот лежат крупы, — заявил Краморов. — Возьмите сколько угодно. Здоровая еда. (В термос он засыпал крупу, заливал ее крутым кипятком, этим обедал. В кашу добавлял очищенное оливковое масло, мед, иногда зерна семечек и изюм — прим. ред.). Ведь так тяжело болеть…
Мне запомнились его слова: »так тяжело болеть»»…