Из Италии в Москву: невероятная жизнь Софьи Палеолог

Споры не утихают и по сей день, но несомненно одно – этот цветок прижился на русской земле, ее вклад в развитие культуры и зодчества России неоценим, а византийский орел и поныне украшает наш герб. И отдельно стоит поблагодарить эту женщину, что сохранила для Руси православную веру.

Зоя родилась в семье Фомы Палеолога – деспота Мореи. Не спешите ужасаться, а лучше загляните в энциклопедию. Деспоты – это влиятельные вельможи, которые руководили византийскими провинциями. У Зои было два брата – Андрей и Мануил. Их мать Екатерина Ахайская, будучи женщиной богоугодной, воспитывала детей в православных традициях.

Так уж случилось, что девочка Зоя родилась в тяжелое время. В 1453 году великая Византия пала под ударами турок. Разрушенный Константинополь похоронил под своими обломками императора Константина XI, родного брата Фомы. Семья Палеологов бежала из родового имения и нашла прибежище на греческом острове Корфу. Оттуда Фома отправился в Рим искать поддержки в Ватикане у папы Николая V. Он презентовал ему уникальный дар – голову святого апостола Андрея Первозванного. Бесценное сокровище поместили в Соборе Святого Петра, а Фома снискал милость понтифика и пенсию в шесть тысяч экю в год. Причем золотых.

Но не суждено было отцу и детям увидеться вновь. Не прошло и трех лет, как Фома отошел к праотцам, ненадолго пережив жену, а его дети, проводив в последний путь мать, спешили в Италию.

В Риме они получили пенсию отца, а также покровительство Павла II, который вступил на ватиканский престол в 1464 году. Зоя приняла католическую веру и обрела новое имя – Софья.

Воспитание юной византийки и ее братьев было поручено одному из умнейших людей того времени кардиналу Виссариону Никейскому. Он дал детям прекрасное образование. Они свободно говорили на латинском и греческом языках, на отлично знали астрономию и математику. Но не спешите завидовать. Подобная благодетель была проявлена вовсе не из жалости к сиротам. Планы кардинала были куда более коварны и прагматичны – удачно выдать замуж Софью, дабы укрепить позиции Ватикана. Истины ради заметим, он пытался найти девушке достойную партию. Но ни король французский, ни герцог миланский не возжелали принцессу-бесприданницу, хоть и с безупречным происхождением. Тем паче оба оказались поклонниками девушек изящных и воздушных, а Софья отличалась чрезмерной тучностью. Тем временем по Европе разнеслась новость, что овдовел русский князь Иван III. И в голове корыстного кардинала тут же созрел план – сделать православную Русь зависимой от католического Рима.

Самому русскому государю возможность обручиться с византийской принцессой пришлась по душе. Ведь это повышало престиж Московского государства, да и его, Ивана III, авторитет.

Иван Фрязин, отправившийся в Рим с дипломатической миссией, привез подарок – «царевну на иконе написану принесе». На Руси в то время эталоном женской красоты считалась полнота. Один из летописцев той эпохи так описывал прелести невесты: «Раскрашенная кукла. Подбородок двойной, щеки толстые, все лицо блестит от жира, глаза распахнуты, как плошки, а вокруг глаз гряды жира и мяса». Московский князь был настолько пленен такой «красотой», что долго не раздумывал.

Но все-таки сватовство затянулось. Глава русской церкви Филипп был категорическим противником сочетания московского правителя с девушкой чуждой Руси веры. И только через три года, в январе 1472, согласие митрополита все же было получено, и Иван III послал своих приближенных в Рим за невестой. Но опасения иерарха были напрасными, а вот Виссариону Никейскому пришлось в бессилии кусать локти. Софья была истинной византийкой и в полной мере обладала присущими этому народу изворотливостью и коварством. Как только обоз невесты въехал в Россию, 17-летняя Софья объявила, что возвращается к православию, вере предков. Все далекоидущие планы Ватикана рухнули, католикам на земле русской места не нашлось. К тому же богатства новой родины так впечатлили Софью, что она решила возродить великую византийскую империю на новом месте – в России.

Софья произвела на любвеобильного Ивана сильное впечатление. И это неудивительно. Уроки, полученные в погрязшем во всех смертных грехах Ватикане, не прошли даром. К тому же, как утверждали очевидцы того времени, Софья была знатной мастерицей в заваривании разных травок и приготовлении колдовских зелий.

Неудивительно, что спустя некоторое время после ее прибытия в град столичный тамошние ворожеи устроили ей что-то похожее на современную «битву экстрасенсов». Обоюдные проклятия, колдовство и магические заговоры – все шло в ход. За это время у Софьи случился не один выкидыш, а три ее первенца умерли во младенчестве. Но ничто не могло сломить гордую византийку. Заручившись поддержкой мужа, она устроила настоящую инквизицию, неугодные знахарки были утоплены в реке как еретички.

Воспитанная в шике и роскоши, Софья принялась везде устанавливать свои порядки и вела себя как истинная представительница знатного рода. Приемы у Ивана III стали напоминать помпезную и красочную церемонию, двуглавый орел, родовой знак семьи Палеолог, украсил русский герб, а сам великий князь отныне именовался русским царем.

Софья Фоминична умело вмешивалась и в дела государственной важности, варьируя решительным характером и женскими уловками. Во всей красе она проявила себя, когда в Москве обсуждали размер дани ордынскому хану Ахмату. Заливаясь слезами, она стыдила мужа за позорную зависимость. Отнюдь не воинственный Иван не стремился обострять отношения с ханом, но Софья имела магическую власть над мужем. Она убедила его собрать войско и выйти на битву с Ахматом. Великий князь заранее позаботился о семье, отправив их на Белоозеро… вместе с царской казной. Но на реке Угре, где встретились войска Ахмата и Ивана, битвы не случилось, а случилось «великое стояние», после которого ордынский хан убрался восвояси и многолетнему игу окончательно пришел конец.

Софья не раз вразумляла мужа, что деревянная Москва уязвима для внешних врагов, да к тому же не отвечает царскому статусу. Она не могла взять в толк, почему русские бояре, с головы до ног увешанные роскошными мехами и усыпанные самоцветами и драгоценными камнями, живут в деревянных «хоромах». Чтобы создать новый образ Кремля, был вызван миланский зодчий Аристотель Фиораванти, непревзойденный мастер по строительству подземных лабиринтов. Под стенами Кремля он соорудил настоящие катакомбы с тайниками. В одном из подвалов была спрятана бесценная сокровищница – библиотека, главное приданое Софьи. Там хранились античные фолианты из Александрийской библиотеки. Это были нетленные труды Аристотеля, Платона, Гомера. Позже она войдет в историю как библиотека Ивана Грозного. Благодаря итальянскому архитектору Москва украсилась красивейшими соборами: Успенским и Благовещенским.

Искусность иных итальянцев воплотилась в Грановитой палате, башнях Кремля, Теремном дворце, Казенном дворе, Архангельском соборе. Дотоле деревянная Москва становилась по-настоящему царской, а использование в строительстве белого камня дало ей еще одно поэтическое название – белокаменная.

У Ивана III рос сын от первой жены – Иван Молодой, будущий наследник престола. Царевича любил народ и жаловали бояре. Он был моложе Софьи всего на три года. Никакого уважения к мачехе он не питал и был зол на отца, считая, что тот предал умершую мать.

А тем временем Софья, дарившая мужу только девочек, наконец-то родила сына, нареченного Василием. С этого момента главной ее целью стало сделать сына наследником престола. Любой ценой.

Но и без того призрачные шансы усугубила женитьба Ивана Молодого на уроженке Молдавии Елене Волошанке, дочери Стефана Великого. Вскоре она подарила мужу сына Дмитрия. Интересный факт: именно красавица Елена и ее муж Иван стали прообразами героев русских сказок. Именно их запечатлел на своем бессмертном полотне «Иван Царевич на сером волке» художник Васнецов. Жить бы молодым да добра наживать, но, как в сказочном сюжете, злая мачеха была против.

Софья и Елена враждовали не на шутку и горели желанием избавиться не только друг от друга, но и от потомства конкурентки. Отношения обострились до предела, когда молодой царевич уличил мачеху в воровстве ювелирки из царской казны. Это было жемчужное ожерелье, которое Софья втайне от мужа подарила своей племяннице. И… была отправлена разгневанным Иваном в опалу. Казалось, войне за престол пришел конец. Но… Иван Молодой, которому только стукнуло тридцать два года, внезапно умирает от «ломоты в ногах», проще сказать, от подагры. Многие были уверены, что без проделок Палеолог тут не обошлось. Но непотопляемая Софья вновь обретает статус первой леди государства и ожесточенные схватки за трон разгораются с новой силой. После смерти царевича Ивана Молодого будущим наследником был объявлен его сын Дмитрий. Думаете, Софья смирилась? Ну нет! Все должно быть так, как она того пожелает! Она жаждет беспрекословной власти. Доказательством этому «Судебник» 1497 года, по сути, официальное закабаление подневольных слоев населения и безраздельная единая власть великого князя на все земли государства.

Овдовевшая Елена Волошанка и ее сторонники были противниками таких тотальных мер и этим практически подписали себе смертный приговор, заодно дав неистовой Софье безусловный козырь. Реакция была незамедлительной. Такое вольнодумство было объявлено «ересью жидовствущих». Елена Волошанка и ее девятнадцатилетний сын Дмитрий были «брошены за сторожи», где были заморены голодом. Заметим, вполне в византийском духе.

Софья Фоминична Палеолог тихо умерла в апреле 1503 года, исполнив свою сокровенную мечту – сохранить престол для старшего сына Василия.