О Джанни Версаче всегда говорят как о модном революционере. Легендарный кутюрье действительно оправдывал этот статус. Сам дизайнер определял свое творчество коротко и ясно: «шик и шок». Всего два коротких слова, но все знают, что за ними кроется целая эпоха, раскрашенная сочными краски, украшенная чистым золотом, которое переливается в свете софитов агрессивной роскошью и сексапильностью — без какого-либо страха называться вульгарностью.
Главный поклонник эпикурейства, Версаче по иронии судьбы ушел из жизни на пике популярности и успеха. Достигнув всего, он потерял самое ценное — жизнь. Пережив потерю брата, Донателла Версаче взяла бразды правления модной империей в свои руки, доказывая, что кровь — не водица. Продолжив дело Джанни, ей удалось сохранить роскошное величие модного Дома Versace. Донателла ни на секунду не забывает истинный, первобытный дух бренда, постоянно поддерживая его ДНК в своих коллекциях. А потому китчевое итальянское барокко, позолоченные узоры, имперские короны и, конечно же, логотипы живы до сих пор. С ними Джанни Версаче вошел в историю и сегодня продолжает творить ее, несмотря на то, что его давно нет с нами.
Джанни заражал своей любовью к роскоши всех. Гедонист по натуре, он не принимал понятие минимализма и принципиально отвергал его. Кутюрье всегда говорил, что женщины устали скрывать свои тела. Они устали довольствоваться малым. А потому решил дать им возможность наслаждаться всем и сразу: Джанни ввел культ на сильных и независимых леди, от которых за несколько километров разило сексом. Визитной карточкой дизайнера стала кричащая, даже агрессивная сексуальность с приставкой «слишком»: слишком короткие платья, слишком глубокие декольте, слишком высокие шпильки. Стоит добавить к этому яркие животные принты, золотые цепи и булавки, а также блестящую кожу.
Именно здесь будет самым удачным вспомнить фразу, которую когда-то ныне покойный дизайнер сказал своему заклятому товарищу Джорджо Армани?
«Версаче одевает любовниц, а Армани — жен».
Секс в моде оценили далеко не все. Люди считали это вульгарщиной, чопорное итальянское общество проклинало весь род Версаче, называя их богоотступниками, и даже коллеги по цеху косо смотрели на любое леопардовое безумие, созданное руками «этого калабрийца». Так, легендарную коллекцию Miss S&M 1992 года разнесла в пух и прах модный критик Сьюзи Менкес, а тот же Джорджо Армани обвинил конкурента в превращении моды в порнографию. Однако Джанни не отступал и гнул свою линию, поставив на кон все. И в конце концов вышел в этой битве победителем.
Первым переломным моментом перед признанием таланта Версаче стало появление Элизабет Херли на премьере фильма «Четыре свадьбы и одни похороны» в 1994 году. Несмотря на то, что главным героем был Хью Грант, все внимание на себя невольно перетянула его спутница. В тот вечер Херли появилась на красной дорожке в черном облегающем платье, скрепленном фирменными булавками. Именно оно сегодня первым ассоциируют с модой 1990-х. Знаковый наряд стал символом сексуальности и роскоши, благодаря которому общество осознало всю силу и мощь, скрытые за золотым логотипом Versace.
В параллель с революцией восприятия Versace кардинальные изменения терпел и модельный бизнес. Мир глянца нехотя уходил от образа изысканной и одетой с иголочки дамы, с презрением заглядываясь на простых и более приближенных к реальности героинь. Одним из основоположников такой перемены выступил Питер Линдберг, знаменитый немецкий фотограф. Устав от одинакового образа, в 1988-м он по собственному желанию покинул Vogue. Ему не нравился стереотип о женщинах, который в те годы рекламировал самый известный журнал о моде. Дабы уговорить единственного в своем роде профессионала Линдберга остаться, креативный директор Conde Nast Александр Либерман дал ему свободу. А именно — поручил отправиться куда угодно и самому выбрать моделей для следующей обложки.
«Докажи, что простые девушки могут быть лучше наших героинь».
Приняв вызов, Линдберг поехал в Калифорнию, где сфотографировал на пляже шесть молодых и никому неизвестных девушек, в числе которых были Татьяна Патиц, Кристи Терлингтон и Линда Евангелиста. В противовес «дорогим» героиням Vogue, эти хорошенькие девушки были одеты не в роскошные наряды haute couture, а в самые обычные белые рубашки. В кадре они веселились и смеялись — что было абсурдным для вечно суровых героинь глянца.
Боссы Vogue не оценили усилий и виденья Линдберга. Отложив фото в дальний ящик стола, они благополучно забыли об этой авантюре. Там легендарный снимок пылился до прихода Анны Винтур. Именно она разглядела потенциал в минималистичном кадре, сказав фотографу, что именно за этим типажом стоит будущее. Анна предвидела целую эпоху. Уже в начале 1990 года Винтур одобрила обложку, которую Линдберг снял с участием Синди Кроуфорд, Наоми Кэмпбелл, Линды Евангелисты, Татьяны Патиц и Кристи Терлингтон. Позднее фотограф в шутку назвал этот снимок «нотариальным документом», заверяющим начало золотой эпохи супермоделей девяностых.
Тем временем на другом конце материка кризис произошел в жизни Джорджа Майкла. После распада группы Wham! певец решил на время абстрагироваться от публики: он заявил, что намерен начать сольную карьеру и теперь будет писать более серьезную, взрослую музыку. Когда в 1990 году (еще под брендом Wham!) вышла песня Майкла под названием Freedom, мир взорвался. Ажиотаж был оправдан несколькими причинами.
Во-первых, после ухода из группы Джордж Майкл пропал. Буквально. Артист не появлялся на публике и категорически отказывался сниматься в клипах, а выход новой песни лишь подогревал интерес к его личности. Во-вторых, композицию сочли автобиографической. Более того, многие критики увидели в строчках песни намеки на нетрадиционную сексуальную ориентацию Джорджа. К слову, вплоть до 1998 года Майкл не подтверждал того, что он принадлежит к ЛГБТ+ сообществу.
К началу нового тысячелетия Майкл заявил, что устал от внимания и популярности. Однако снимать клипы было необходимо, потому что в то время канал MTV набирал бешеную популярность, 24 часа подряд прокручивая видеоролики со звездами. Так как Джордж не хотел сниматься сам, он начал думать над тем, как снять красивое видео без своего участия, да еще так, чтобы попасть в верхние строчки чарта. И тут начинается самое интересное.
Переплетение трех линий судеб
Как-то Джордж Майкл услышал, что все обсуждают свежую обложку Vogue. Когда певец увидел глянец собственными глазами, его озарило — в клипе нужно задействовать сразу всех моделей с обложки! Так, он пригласил этих девушек сыграть в клипе, обеспечив себе невероятно красивую картинку, а им — внимание миллионов.
Режиссером клипа выступил Дэвид Финчер. Тогда он еще не был популярным, однако в его портфолио успели отметиться Мадонна, Aerosmith, Билли Айдол и многие другие. Над костюмами трудилась Камилла Никерсон — будущий редактор Vogue. Вместе со стилистом Гвидо Палау они cделали ставку на комфортный стиль, противопоставив его чопорному гламуру фэшн-индустрии. Некоторые вещи Камилла принесла из дома: например, черный свитер с высоким воротником для Линды Евангелисты Камилла взяла из собственного гардероба, а ботинки для Наоми Кэмпбелл позаимствовала у бойфренда.
Вся съемочная группа работала как единый механизм — подобно швейцарским часам. Модели подошли к вопросу с несвойственным им энтузиазмом. Накануне съемок Линда до трех часов ночи выбеливала волосы, под утро став платиновой блондинкой. Синди вызубрила всю песню наизусть и теперь точно была готова открывать рот в нужный момент. Съемки прошли на «ура» — MTV крутил этот клип по 2 раза в сутки, Джордж Майкл, как и хотел, остался в тени, а модели приобрели неслыханную популярность.
После премьеры Freedom великолепную пятерку моделей стали все чаще букировать на показы. В один прекрасный день все они удостоились чести ходить по подиуму на показе уже прославившегося Versace, участвовать в котором мечтали все начинающие и уже состоявшиеся манекенщицы.
Джанни Версаче, конечно же, видел обложку Vogue. Однако именно клип Джорджа Майкла заставил дизайнера взять телефон и пригласить моделей на свое шоу. За бортом осталась только Татьяна Патиц, у которой как раз в том году произошло эмоциональное выгорание — она переехала в пригород Малибу, где нашла умиротворение.
Четыре нимфы из клипа уже спустя 2 месяца вышагивали на показе Gianni Versace осень–зима 1991. Благодаря свой буйной фантазии и невероятному маркетологу (Донателле) рядом дизайнер решил окончательно шокировать всех. Он сразу же зашел с козырей. Первым шагом к успеху был кастинг тех самых моделей, о которых говорил весь мир. Вторым — более чем откровенная коллекция, которая опасно граничила с тяжелой эротикой. А последний ход отправил в нокаут: показ прошел под провокационную песню Freedom Джорджа Майкла — модели выходили на подиум беззаботно напевая строчки песни. Феноменально!
В конце показа, под бурные аплодисменты публики, Синди, Кристи, Наоми и Линда закрыли шоу — все также подпевая Джорджу Майклу.
Этот показ Версаче не сходил с первых полос около месяца. Журналисты строили все новые и новые догадки: «Неужели Джанни Версаче — гей?»; «У них роман с Джорджом Майклом?»; «Какой посыл был у этого шоу?»; «Зачем модели пели Freedom, разве у них не должно было быть серьезное лицо?»
Ответы на эти вопросы мир узнал лишь много лет спустя, когда Джанни и Джордж по очереди признались в своей гомосексуальности. Однако романа между ними не было: песня Freedom на показе была методом привлечения внимания.
Таким образом Донателла и Джанни встали у истоков эпохи супермоделей. Именно они «увели» длинноногих красоток с глянца на подиум, обеспечив им абсолютно новый уровень популярности, сравнимый разве что со знаменитыми музыкантами и голливудскими кинодивами. Модели Versace действительно стали суперзвездами: они получали огромные гонорары, летали частными самолетами и жили исключительно в люксах. Так что знаменитой фразы Линды о том, что она не встает с постели меньше чем за 10 тысяч долларов, просто не существовало бы без вклада Джанни Версаче.
После этого исторического показа мир действительно перевернулся. Джанни Версаче удалось разрушить табу и приучить женщин любить свое сильнейшее «оружие» — красоту и сексуальность. Джордж Майкл, находясь в творческом трансе, создал вокруг себя такую истерию, что его первая сольная пластинка разошлась тиражом более чем в 16 миллионов экземпляров. А моделинг вышел за рамки просто красивого лица и тела.
Как грамотно заметили журналисты Highsnobiety, супермоделями начали называть тех, кто умел грамотно иллюстрировать модный дискурс своего времени. Тех, кто способен воплотить собой идеал красоты и стать символом своего поколения. Именно поэтому сейчас, в наши дни, этот термин вряд ли можно применить к современным героиням подиумов. Особенно если учитывать тот факт, что нынче популярные модели не обладают так называемым personality, которое и отличает супермодель от обычной манекенщицы.
Фото: Getty Images, Legion-Media
