Двойники звезд, рискующие за них в кино

«Антенна» заглянула в закулисье киноиндустрии.

Профессиональный спортсмен, футболист из Новороссийска Евгений Доронин попал на съемки фильма в массовку случайно. Но именно его выбрала кастинг-директор замещать главного героя на футбольном поле. И это был его первый киноопыт.

– Новороссийск – город небольшой, и о кастинге в нашем городе знали все. Все, кто как-то был связан с футболом, захотели попробовать, – делится с «Антенной» Евгений. – Я сначала играл сам, потом стал детским тренером, занимался с ребятами в частном футбольном клубе «Победа». На пробах просто играл в футбол, оставил о себе данные. Мне перезвонили, но изначально пригласили лишь в массовку. Я начал сниматься, и уже потом директор по кастингу отвела меня в сторону. Тогда и узнал, что они искали параллельно дублера Козловского. И я идеально вписывался в их представления. В тот же день мне сказали не стричься, не бриться. А через месяц окончательно утвердили. Так я стал «вторым Козловским» и присоединился к съемочной группе. Работали около месяца. Смена длилась с пяти вечера до пяти утра. На поле мы всегда выходили вместе. Данилу снимали на крупных планах, а со мной – дубли со спины, сбоку, удары по мячу, какие-то сложные комбинации. Перед каждым выходом меня гримировали. Когда увидел себя в зеркало в первый раз, не узнал. Потом привык.

В какой-то момент мы настолько сработались, что Данила просил меня выполнить и каскадерские трюки. Ему не нравилось, как за него падал профессионал. А я что? Мне не сложно. В футболе падения – обыденная вещь. Единственное, я все это время чувствовал на себе большую ответственность, так как за всеми моими действиями наблюдали 300 человек массовки. Этот проект поделил мою жизнь на «до» и «после». Я познакомился с разными людьми, переехал в Краснодар и сейчас работаю там детским тренером.

Проект был написан именно под Владимира Машкова. Другого актера ни режиссер Андрей Малюков, ни продюсеры в главной роли не видели. Да и Машков загорелся ролью. Во всех опасных сценах рвался играть сам, но в некоторых – особо рискованных – создатели фильма настояли на дублере.

— Я работал с Машковым еще на «Крае», и тогда он тоже хотел все делать сам. Но были сцены, опасные не только для здоровья, но и для жизни, – рассказывает Трепесов. — Так, когда Юсупов с заговорщиками избивали Распутина, на деле они били нас обоих. Владимира – в крупных планах, а на общем – меня. На мне был специальный металлический жилет, под которым находилась смягчающая подкладка. В общем, лупили по мне от всей души. Также я заменял Машкова в сцене с лошадьми. Ведь, как бы ты все ни просчитал, бывает, что кони тебя задевают. И тут важна моментальная реакция. Я момент упустил, и лошадь наступила мне на руку.

Со слов постановщика трюков Олега Корытина, и сам Машков идеально подготовлен физически.

— Он рисковый человек, идет на обострение, чтобы добиться правдивости, – говорит Корытин. — В сцене убийства Распутина его избивали ногами. Конечно, надели защиту, прикрывавшую спину, руки, грудь, ноги, и били по нему каскадеры, но он ни разу не пожаловался.

Это история о фигуристке, оказавшейся в больнице из-за ошибки партнера. Что поставило под удар не только ее мечту, но и способность передвигаться без инвалидной коляски. Однако появившийся в ее жизни хоккеист (его играет Петр Федоров. — Прим. «Антенны») помогает ей преодолеть себя. Сложные элементы на льду за Аглаю исполняла профессиональная фигуристка, мастер спорта Катя Гербольд, она же выступила в роли тренера актрисы при подготовке к роли.

— До этого момента Аглая никогда не каталась на коньках, поэтому за полтора месяца нам нужно было сделать невозможное, – делится с «Антенной» спортсменка. — Не просто научить кататься, но и делать какие-то элементы на льду. Аглаю и Петра снимали крупным планом, а в общих сценах актрису дублировала я. Тарасова и Федоров почти не стояли в паре на льду. Если снимали Аглаю, с ней был фигурист, если Петю, была я. Ставить двух неопытных актеров вместе в пару травмоопасно. В случае падений рядом должен находиться профессиональный человек, который смог бы поддержать. У нас с Аглаей было два идентичных костюма и две пары одинаковых коньков. Вообще мы с ней по комплекции похожи, у нас даже размер одежды одинаковый. И когда мне покрасили волосы в тот же цвет и завивали кудри, режиссер со спины часто нас путал.

Самые сложные съемки были на Байкале. Нам нужно было не просто кататься по шероховатому льду с трещинами, но и кружиться, показывать элементы. А ветер был такой, что нас попросту сдувало, трудно выполнять элементы и при этом улыбаться. Внезапно возникали какие-то бугры, глыбы, я в шутку называла наш лед стиральной доской. Помните, на которых раньше белье стирали. Режиссер хотел от нас по десять дублей, а ведь чтобы откатать даже одну программу, нужны силы и подготовка. В итоге он уже спрашивал: «Ну, сколько раз вы еще можете?» А мы смеялись, что нас так даже на подготовке к Олимпиаде не гоняли.

За шесть сезонов актеры научились не только стоять на коньках, но и забивать шайбу в ворота. И все же историю о спортивной команде помогали снимать профессиональные хоккеисты.

– С момента кастинга до выхода актеров на лед у нас было около пяти месяцев, и я учил ребят теории и практике катания. И тому, как стоять на коньках, торможению, прокатке, – вспоминает постановщик хоккейных сцен, спортсмен Александр Мартьянов. – У многих ребят теперь действительно хорошо получается. Наши «старички», кто снимаются с первого сезона, уже почувствовали и полюбили игру. Сейчас уже великолепно катаются Александр Соколовский, Илья Коробко, Влад Канопка, а вот Игорю Огурцову в роли вратаря – непросто, все же должна быть шикарная растяжка. С Денисом Никифоровым мы очень сблизились, я даже его дублировал в первом сезоне. Ребята-актеры выполняют те же самые действия, что и их дублеры, но без сложных элементов. Делают прокатку по той же траектории, во время которой снимаем их эмоции крупным планом. Но голы все равно забивали профессиональные спортсмены. График съемок выстраиваем так, чтобы хоккейные сцены выпадали на лето, когда профессионалы в отпуске и располагают временем. Я зову на съемки друзей-спортсменов из разных клубов – с кем играл сам и кого знаю. Большинство соглашаются, так как это интересно.

К тому же летом в Москве мало где можно найти такой хороший лед, а тут есть возможность не терять форму, увидеться с друзьями. У нас есть ребята из Перми, Новокузнецка, Беларуси. Вместе обсуждаем, что хотим показать на льду. Я стараюсь не брать элементы из российского хоккея, чаще американского. Их игра динамичнее и игроки – мастеровитые ребята. Но тут главное – не переборщить со зрелищностью, чтобы сохранить и реалистичность матча. Из яркого у нас – выбрасывание игрока за борт, забивание шайбы из-за ворот, ее поднимание и перебрасывание. Чтобы показать красочный гол, делаем минимум четыре дубля, но обычно восемь-десять. Каждый сезон вставляем что-то новое, что еще не видели зрители.

Съемки по повести Бориса Васильева о группе зенитчиц под предводительством старшины проходили в лесах Карелии. Все пятеро актрис – Кристина Асмус, Агния Кузнецова, Евгения Малахова, Анастасия Микульчина и Софья Лебедева – отказались от помощи дублеров и с тяжелыми рюкзаками и винтовками по несколько часов стояли в трясине.

– То болото, что подобрали для нас, высохло. В итоге нашли другое – глубокое и страшное. Нам приходилось ждать подходящего света в стоячей и кишащей мухами и пауками воде по несколько часов, – рассказывает «Антенне» актриса Евгения Малахова. – Шел дождь, а дно было покрыто корягами. А если добавить к этому мою боязнь пауков, мне казалось, я в аду. Но картине это добавило реалистичности. А после съемок сцены, когда моя героиня Женя Комелькова в одной ночнушке прыгает в воду, чтобы отвлечь немецкого солдата, у меня буквально посинели губы. Дублей было около семи. И каждый раз я прыгала в холодную речку и уходила под воду с головой. Конечно, вся съемочная группа старалась нам как-то помочь. Специалисты по реквизиту предлагали вне кадра забрать у нас тяжелые рюкзаки и винтовки, но мы, посовещавшись с режиссером, отказались сознательно. Хотели пройти путь «от» и «до». Спина и шея болели так, что я не могла ходить, но все равно надевала форму и шла на съемки.

Герой Федорова, отставной офицер Яковлев, стреляет на поединках за вознаграждение, заменяя одного из дуэлянтов. На съемках оружие было настоящим, да и Петр стрелял сам.

– Петр крайне ответственно отнесся к роли. У нас было много трюковых элементов, и он все выполнил самостоятельно, – рассказывает режиссер Алексей Мизгирев. – В одном из эпизодов его погружали в ледяную воду. Постановщики трюка два дня ее грели, а Петр по иронии судьбы лег в соседний резервуар, в котором вода была холодной. И он мужественно терпел, пока не прозвучала команда: «Стоп!» Это опасно, но в нем была внутренняя заряженность играть именно в таких предлагаемых обстоятельствах, что он даже не простудился.

Миронов сыграл космонавта Алексея Леонова, а Константин Хабенский – его друга, космонавта и командира корабля Павла Беляева. Началу съемок предшествовало три месяца занятий в спортзале. Актеры приводили в тонус мышцы, проходили кардиотренировки, отрабатывали общую выносливость. Сыграть невесомость без общей подготовки, балансируя при этом на специальных конструкциях, было бы крайне сложно. Кроме того, актерам пришлось освоить старые советские тренажеры, на которых еще полвека назад готовили космонавтов. Однако и с такой предварительной подготовкой в одной из сцен у Константина и Евгения началась паническая атака.– Миронов и Хабенский висели на тросах в шлемах. Сами снять их в этот момент они не могли, как и выпутаться без посторонней помощи, – вспоминает продюсер картины Тимур Бекмамбетов. – Тогда у них начался приступ клаустрофобии. – Мы подняли тревогу, чтобы с них сняли-таки эти костюмы и дали возможность отдохнуть. Причем держались оба до последнего.