Сейчас в семье Малтон трое детей — три прелестных девочки. Все пятеро по-настоящему счастливы. Но могло быть и по-другому: Аксель, глава семьи, рисковал остаться отцом-одиночкой с двумя дочерьми на руках.
Когда Хейли Малтон исполнилось 30 лет, она узнала, что беременна в пятый раз. Она очень волновалась: предыдущие две беременности закончились выкидышами. А первые две — родами путем кесарева сечения. Хейли и Аксель помчались к врачу.
«На УЗИ мы попали в тот же кабинет, где нам когда-то сказали о гибели наших двоих детей, — вспоминает Хейли. — Это было очень тревожно. А потом врач убрал датчик, дал мне коробку с салфетками, сказал, что ему очень жаль, и вышел».
Хейли была уверена, что беременность снова замерла и надо ждать очередного выкидыша. Но нет — сердечко шестинедельного плода билось. Однако врач сказал, что ей нужно прервать беременность, чтобы предотвратить очередной выкидыш, который с большой степенью вероятности убьет ее. Все дело в том, что плодное яйцо прикрепилось к шраму от одного из предыдущих кесаревых. Это очень опасно — шрам может разойтись, случится разрыв матки и тогда исход беременности будет непредсказуем.
«Мысль, что я должна убить своего ребенка, была невыносима. Врач сказал, что заставить меня он не может, но предупредил, что может начаться сильное кровотечение, и у меня будут большие проблемы», — рассказывает многодетная мама.
Хейли решила рискнуть и подождать, посмотреть, как будут идти дела.
«Я гуглила, как сумасшедшая, искала похожие случаи. Но информации не было — женщины либо соглашались на аборт, либо теряли ребенка», — признается Хейли.
Каждый раз, когда женщина приходила на осмотр, врач отправлял ее на аборт по показаниям.
«Если бы у меня до того не случилось двух выкидышей, я бы, скорей всего, послушалась. Но я не могла заставить себя оборвать эту жизнь. Я так хотела этого ребенка», — говорит она.
Дальше ситуация только осложнялась. Ребенок рос по направлению к шейке матки, что увеличивало риск кровоизлияния. На 12-й неделе ей сказали, что шов разошелся на 2 сантиметра — плацента и ребенок просто раздвигали его.
«Мне повезло, что это был не внезапный разрыв, а медленное расхождение. Это было даже не больно, а некомфортно», — продолжает Хейли.
Врачи называли ее безумной — она действительно сильно рисковала. Но у самой Хейли было чувство, будто она не до конца осознает, что происходит. Ей хотелось уберечь малышку — на 16-й неделе супруги узнали пол ребенка.
«Я не могла наслаждаться своей беременностью. Она была слишком ненормальной. Даже рекламу с участием детей смотреть не могла», — вспоминает Хейли.
В 18 недель ей предстоял очередной осмотр. И оказалось, что дела совсем плохи: плацента начала разрастаться за пределы матки. Она уже охватила часть кишечника и мочевой пузырь, подбирается к почкам.
«Я сомневаюсь, что ты сможешь это пережить», — честно сказал врач.
Ей дали пять минут на размышления — операцию по прерыванию готовы были назначить на следующую неделю. Но Хейли все еще сомневалась: операция была такой же опасной, как и перспектива доносить беременность до конца. Поэтому она поехала домой — попытаться не доходить, а долежать беременность, насколько это возможно. Риск кровотечения был очень высок: одно неловкое движение, и лопнет какой-нибудь крупный кровеносный сосуд. Долежать удалось до 22-й недели. И тут случилось кровотечение.
К тому времени, как Аксель и Хейли добрались до больницы, кровотечение унялось. Но из палаты Хейли уже не выпустили: ей нужно было оставаться под наблюдением.
«Мой врач сказал, что хирурги боятся, что не смогут спасти меня. Но вариантов все равно уже не было — решили подождать до 27-й неделе, а потом делать кесарево», — говорит Хейли.
Но и тут все пошло не так. За день до планируемой операции Хейли вдруг почувствовала ослепляющую боль и упала в обморок. Боль была такой сильной, что она не могла дышать, а врачам пришлось дать ей морфий. Описать эти ощущения Хейли до сих пор не в состоянии: будто ее разрывали на части изнутри. Нужна была экстренная операция, причем исход ее никто предугадать не мог.
…Аксель просидел под дверью операционной шесть часов. Хирургам нужно было не просто извлечь ребенка, но еще и удалить разросшуюся плаценту. Большую часть органов удалось сохранить, но гистерэктомию все же пришлось сделать. Но главное — Хейли была жива. Как и их дочка Лилли Дот.
«Она была размером с батончик „Марс“. Врачи сказали, что нам повезло, что мы выжили», — говорит мать.
Резкая боль была вызвана отторжением плаценты. Матка Хейли наполнилась кровью, а маленькая Лилли Дот ее наглоталась — из-за этого у младенца случился инсульт. Медики были не уверены, что девочка сможет когда-нибудь реабилитироваться: сможет ходить, говорить.
«Я была в ужасе. Все время думала, что же я наделала, зачем обрекла своего ребенка на такую жизнь», — вспоминает Хейли.
Спустя 89 дней в больнице Лилли Дот смогла поехать домой. Сейчас ей четыре года. В два года она начала говорить. На ножках она носила специальную конструкцию, чтобы укрепить их. Но с ней все в порядке. А Хейли счастлива. Единственное, о чем она жалеет — о том, что подписала согласие на первое кесарево. Его сделали, потому что женщина слишком устала в родах — у нее не было сил на потуги, хотя раскрытие было хорошим. А второе кесарево сделали, чтобы перестраховаться.
«Если бы не это, не было бы шрамов, не было бы разрывов, а мы с Лилли были бы в полном порядке».
