- Фото:
- Dominique Charriau/WireImage
Это интервью состоялось, когда призы еще не были розданы. Но после премьеры уже стало ясно: на данный момент это одна из лучших, если не лучшая роль Бандераса. Он сыграл кинорежиссера, который пытается разобраться в том, почему больше не может снимать кино, мирится со старыми друзьями, вспоминает детство… Его герой внешне напоминает Педро Альмодовара, который и снял картину, но и он сам, и актеры просят не считать ее автобиографической.
Антонио в картине «Боль и слава»
- Фото:
- кинокомпания «ВОЛЬГА»
Не могу не отметить, что в жизни вы выглядите намного моложе, чем в этом фильме.
Спасибо. Я тоже этому рад.
Вы нормально восприняли то, что надо сыграть персонажа в возрасте?
Я не устаю повторять, как бы смешно это ни звучало: я должен убить того Антонио Бандераса, которого вы видели все эти годы. И создать что-то ему на смену. И не бояться этого.
Как вы себя чувствовали с седой бородой?
Мне почти 60. Через год или сколько там исполнится. Так что я намного ближе к тому персонажу, которого играю в этом фильме, чем к своим прошлым героям. Всему свое время. Ты взрослеешь, и нужно открывать новые горизонты. После того как у меня случились проблемы с сердцем, главное, к чему я стремлюсь, – обрести себя. Этот фильм мне очень помог.
Каким образом?
Почти восемь лет назад, когда Педро позвал меня сниматься в картине «Кожа, в которой я живу», я повел себя как маленький ребенок. Мы не работали вместе 22 года, это время я провел в Голливуде. И вот вернулся с намерением показать ему, чему научился: смотри, я могу вот это, а еще вот так. И перед камерой теперь уверенно себя чувствую, и голосом управляю. Педро послушал и ответил: «Мне это неинтересно. Мне нужен тот Антонио Бандерас, которого я знал раньше. Где он?»
Неприятно, наверное, такое слышать от друга?
Мы друзья, которые не стараются угодить. Спорим, когда нужно, отстаиваем свои точки зрения и критикуем друг друга. Это делает наши отношения живыми, иначе мы бы звались просто коллегами. Так что его слова не стали для меня ударом, но прозвучали жестко. Потом, когда та картина вышла на экран, я не мог поверить: как он это сделал? Вытащил из меня что-то, о чем я не подозревал. И тогда задумался. Не слишком ли я заигрался в Голливуд? У меня начался процесс переосмысления себя как актера. И когда он прислал мне сценарий «Боль и слава», я был потрясен, что он доверяет мне такую роль. На этот раз сразу пришел к нему как солдат, готовый исполнять указания. Никаких актерских уловок, ничего. Поверьте, так чувствуешь себя очень уязвимым. Но именно в этот момент начинается творчество. Если ты повторяешь свои наработки из роли в роль, о каком искусстве идет речь.
Вы упомянули проблемы с сердцем. Это даже звучит страшно. Запомнили свои эмоции в тот момент?
Конечно. Страшно, когда чувствуешь, что жизнь тебя покидает. Думаешь: у меня же ребенок (22-летняя дочь Стелла от брака с Мелани Гриффит — прим. «Антенны»), неужели это все?
Как вы справились?
Когда случился сердечный приступ, меня привезли в больницу, сделали операцию, вставили три стента. Ночью со мной дежурила старенькая медсестра. Она спросила: «Антонио, ты веришь в поп-культуру?» Я не понял. Она уточнила: «Ну а почему люди говорят: я люблю тебя всем сердцем. Почему «не люблю тебя всем мозгом или почками?» «Я не знаю». «Потому что сердце – это мышца, которая качает кровь. А еще это дом наших чувств. И знаешь, что произойдет с тобой в ближайшие три месяца? Тебе будет очень грустно». Я уточнил: «Впаду в депрессию?» Она ответила: «Нет, туда американцы впадают. Грусть – вот, о чем я говорю». И так и произошло. Я стал очень чувствительным, плакал, когда смотрел кино. Сам был в шоке. Что происходит? Я не плакса! Что за революция эмоций? Педро, кстати, все почувствовал на съемках, сказал: «Ты изменился, не надо это прятать».
Получается, нам тоже предстоит открывать для себя нового Антонио Бандераса. Следующие проекты будете выбирать более тщательно?
Сейчас признаюсь вам кое в чем. Я сделал одну глупость: поддался романтическому порыву и купил театр в Малаге. Теперь занимаюсь его ремонтом. Так что если в ближайшее время вы увидите меня в плохих фильмах, это все из-за театра. Если я не буду платить за него, меня из дома выкинут.
Зачем вам театр?
Не для денег, конечно. Мне хотелось сделать что-то для родного города. На самом деле там даже не один театр, а два, второй учебный, 600 студентов. И если я сам стану там играть, то бесплатно.
Планируете преподавать?
Да, собираюсь. И задействовать связи, чтобы привозить других актеров. И не только актеров. Потому что я хочу донести до этих 600 детей, что не все из них станут артистами, это невозможно. Но нам нужны и другие специалисты: художники, сценографы, продюсеры. И я хочу пригласить тех, с кем работал, например в сериале «Гений» (актер сыграл там роль Пикассо. – Прим. «Антенны»), чтобы они показали студентам, какие еще есть прекрасные профессии.
Собираетесь вернуться в Малагу?
Нет. На данный момент мое идеальное место для жизни – Лондон. Я живу не один, с любимой женщиной (актер в отношениях с 38-летней Николь Кимпел, инвестиционным банкиром и дизайнером — прим. «Антенны»), она не очень хорошо говорит по-испански, ей важно обитать там, где ее понимают. Так что пока мы в Лондоне. Но из-за моей покупки перспектива переезда в Малагу на ближайшие три-четыре года вполне реальна.
Со своей девушкой Николь
- Фото:
- Pascal Le Segretain/amfAR/Getty Images for amfAR
Почему вам так разонравился Голливуд?
Я не хочу критиковать место, которое мне дало очень много. В американском кино есть масса потрясающих режиссеров, а в Европе тоже снимают ерунду. Но если обобщить, то Голливуд – это фабрика, которая производит не кино, а продукт. Это индустрия. Главная цель – привлечь как можно больше людей в кинотеатр. И я почувствовал это на себе. Да, продукт может быть прекрасным, но это формула, и ты чувствуешь, что работаешь по формуле. В последнее время все больше.
Но вы же вроде продолжаете там сниматься. Будете играть автопромышленника Ламборгини в новом байопике…
Жаль, наверное, могли много денег для театра заработать. Так, а в августе выходят «Новые мутанты»…
Нет, я там не снимался.
Ничего себе, откуда же все эти данные? Что у вас в планах?
Работа со Стивеном Содербергом. Я выбираю тех хороших режиссеров, что еще остались в Голливуде.
Фильм Альмодовара называется «Боль и слава». А если про вашу жизнь снимут кино…
Надеюсь, этого не случится никогда.
Но все же. Какое название у него будет?
Хм. «Кот в сапогах»?