Алексей Баталов первый автомобиль назвал Анечкой в честь Ахматовой

— Мои первые воспоминания об Алеше относятся к началу войны. В 1941 году мама с тремя детьми (актриса Нина Ольшанская и сыновья Алексей от первого мужа, актера Владимира Баталова, и Михаил и Борис от второго мужа, писателя-сатирика Виктора Ардова. — Прим. «Антенны») отправилась в эвакуацию. И вот в каком-то городке брат, ему 13 лет, держит меня, четырехлетнего, за руку и ведет с горки вниз к пристани. Светит солнце, зеленеет трава. Мне радостно на душе от того, что у меня такой большой брат, который сможет меня защитить. Второе яркое воспоминание: когда мой папа, а Алешин отчим Виктор Ардов приехал в отпуск к нам в Бугульму. И вот мы стоим во дворе нашего жалкого деревянного домика, и отец с Алешей по очереди стреляют из папиного пистолета ТТ в поленницу. На меня это произвело неслыханное впечатление. Кстати, с пистолетом связана еще одна произошедшая уже после войны история, в результате которой чуть не погиб наш младший брат Боря. Алексею было уже 17 лет, в нему в гости заходили девушки, он развлекал их, показывая отцовский браунинг, и как-то забыл его разрядить. И вот мы с Борей стояли в комнате, а папа решил пошутить. Направил пистолет на Борю и сказал: «Сейчас я тебя застрелю». Он был уверен, что оружие разряжено. Прицелился, но в последний момент отвел браунинг в сторону и нажал на курок. Раздался выстрел, пуля вошла в стену. Папа побледнел. На следующий день пистолет из квартиры исчез.

Мы с Алексеем во многом разные. Он похож на своего отца, я – на своего. У него огромные голубые глаза, у меня – карие. Он никогда не предъявлял претензий сложившему порядку, а я с детства терпеть не мог советскую власть. Но мы никогда не спорили на эту тему. Оба считали это бессмысленным. В 1950 году министр госбезопасности заявил Сталину, что необходимо арестовать поэтессу Ахматову. Если бы Сталин согласился, арестовали бы не только ее, но и ее друзей: моих родителей и Алексея. Как-то я спросил брата, чтобы он делал в таком случае. Он надолго задумался, а затем ответил словами Пушкина: «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал».

С братом мы всегда дружили, вместе написали сценарии к двум фильмам, которые он снял как режиссер: «Три толстяка» и «Игрок». Работали нервно, спорили на повышенных тонах. В нашей семье все эмоциональные.

Конечно, в последнее время встречались мы не так часто, как хотелось бы. Но одной традиции не изменяли никогда. Каждый год в день смерти Ахматовой я служил панихиду в храме на Головинском кладбище, где являюсь настоятелем. Алеша всегда на нее приходил.

Какие бы роли брат ни играл, даже простых рабочих, в нем чувствовалась интеллигентность. Иначе и быть не могло, его же воспитывала Анна Ахматова! Есть такое семейное предание. Когда Ахматова первый раз пришла в гости в наш московский дом, брату было 3 или 4 годика, нянька кормила его котлетой, и он страшно капризничал. Ахматова спросила его: «Алеша, вы не любите котлеты?» – с такой интонацией, что он сразу же умолк и стал есть. И никогда больше при ней не капризничал.

Позже, когда мы переехали на знаменитую Ордынку, у брата уже была своя комнатка, которая так и называлась: «Алешина комната». Крошечная – 2 на 2 метра. Когда Алексей ложился на топчан, заменяющий ему кровать, то доставал ногами до противоположной стены. А когда Ахматова приехала на какое-то время жить в наш дом, Алеша уступил ей свою комнату. Как-то она дала брату денег, чтобы он купил себе приличный костюм, но он мечтал об автомобиле и потратил их на покупку своей первой машины «Москвич-401», назвал ее Анечкой и так любил, что целовал руль.

Ахматова была его кумиром. В молодости он, подражая ей, даже писал стихи. Анна Андреевна их одобряла, цитировала первые две строчки: «Море вечно бодает скалы белым лбом голубой волны». Брат был разносторонне одаренным человеком. Брал уроки живописи, нарисовал портрет Ахматовой, его повесили в столовой. Она сама вызвалась ему позировать: «Я хотела предложить вам сделать мой портрет. Мне кажется, вам удаются лица». Еще он писал детские сказки. А когда он как режиссер снимал свой первый фильм «Шинель» по Гоголю, то Ахматова была консультантом. Фильм получился очень хороший.

У брата и Анны Андреевны были прекрасные отношения. Когда фильм «Летят журавли» получил в Каннах «Пальмовую ветвь», Алексей уже жил у жены и по возвращении из Франции долго не появлялся на Ордынке. И Ахматова произнесла такую фразу: «Скажите Алеше, что, как и остальные 100 миллионов советских женщин, я хочу его видеть».

Отчасти благодаря и Ахматовой у брата был безупречный вкус. Ему присылали горы сценариев, но он очень требовательно к ним относился, соглашался играть только те роли, которые были близки. Поэтому он не снялся ни в одной плохой картине. Брата не коснулась звездная болезнь. Как-то его спросили, не закружилась ли его голова от славы, и он ответил: «Ну что такое моя популярность в сравнении с величием Ахматовой?»

Брат с родителями, актерами МХАТа, до трех лет жил в бывшей дворницкой во дворе театра и с самого детства хотел стать актером. Первый раз он вышел на сцену в эвакуации в Бугульме. Мама исхитрилась организовать театр в клубе и дала ему роль официанта в пьесе Островского. Кстати, сейчас драматический театр в Бугульме носит имя Алексея Баталова.

Мой отец не разделял увлеченность пасынка театром. Они с мамой даже не пустили брата сниматься в «Тимуре и его команде». Папа не хотел, чтобы из Алексея получился актер, который просиживает в ресторане ВТО и обсуждает с собутыльниками выдуманные успехи. К счастью, его страхи не сбылись. Алексей вообще не пил. Во время войны он переболел желтухой, и его печень не переносила алкоголь. А вот курил очень много и с семи лет. Сколько помню, он всегда был с сигаретой.

В школе брат учился настолько плохо, не любил точные науки, что его пришлось по блату перевести в вечернюю школу. Зато в Школе-студии МХАТ его талант оценили сразу и даже дали именную стипендию Москвина. Алексей прославился после первого же своего фильма «Мать». А после «Дела Румянцева» режиссер Иосиф Хейфиц старался снимать Алексея в каждом своем фильме. Брат боготворил Хейфица, называл его «папой Карло», а себя «Буратино». Я считаю, что самый лучший фильм Алексея – это «Дамой с собачкой», снятый Хейцифем по Чехову.

В детстве и юношестве брат любил устраивать представления. Как-то на соседней даче поселился Александр Вертинский с дочерьми, и Алексей очень точно копировал, как он грассирует. Папа называл Алешу «народным артистом нашей квартиры». Когда в 1969 году брату присвоили это звание, отец почесал затылок: «Да-а-а, вот тебе и народный артист нашей квартиры…»

У Алеши был совсем другой путь к вере, чем у меня. Он родился во Владимире, где жила его верующая бабушка, мама папы. Она его покрестила и попросила назвать Алексеем в честь Александра Невского, которого незадолго до смерти постригли в монахи под именем Алексей. Бабушка всегда собирала всю семью Баталовых на Пасху, пекла куличи, разрешала детям не ложиться спать всю ночь. Потом и в семье Ардовых была традиция широко праздновать Пасху. Алексей одобрял мой выбор посвятить себя служению церкви. В конце жизни он тоже уже осознанно пришел к вере, стал ходить в церковь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» напротив нашего дома на Ордынке, у него появились два священника, которые его причащали и исповедовали.

Алексей женился очень рано, сразу же после школы. Ему и Ирине Ротовой было по 16 лет. Познакомились они летом на даче. Ира была дочерью известного художника и карикатуриста Константина Ротова. Алексей с девушками вел себя достаточно робко и, может быть, еще и поэтому взял в жены подругу детства. Он говорил: «Ну не мог же я жениться на чужой девушке!» Когда брат был уже молодым актером МХАТа и снимался в фильме «Большая семья» в Ленинграде, он как-то пошел в цирк и там увидел длинноволосую наездницу Гитанну Леонтенко. И влюбился. Но соединились они почти через 10 лет. Помню, как мама сказала Алеше, что Ира решила уйти от него. Он заплакал. Хотя давно уже все шло к этому, брату не хотелось терять то, что у него было. Через какое-то время Ира вышла замуж за нашего с Борей товарища – писателя Андрея Кучаева.

После развода у Алеши и дочери Нади были разные периоды отношений. Одно время они вообще не общались. Надежда очень похожа на Алексея и внешне, и по характеру. Они оба хотели, чтобы все было только по-своему. Потом их отношения восстановились, но все равно были прохладными. Надя приходила к Алексею домой и в последние его дни в больницу.

Гитану приняли в нашей семье очень хорошо. Она живая, добрая, веселая. С Алексеем они прожили вместе более 50 лет. На их долю выпало большое горе. Из-за неумелых действий врачей долгожданная дочка родилась с ДЦП и прикована к инвалидному креслу. Гитанна оставила карьеру артистки и полностью посвятила себя ребенку. Брат сделал все, чтобы Мария получила профессию. Она окончила сценарный факультет ВГИКа, выпустила книжку, написала несколько сценариев. Алексей очень любил дочь, в последние годы постоянно переживал о том, как она будет жить без его поддержки.